Артём некоторое время обдумывал слова хозяйки. Он вспоминал соседку и её немного жуткое поведение.
— Вот это да! Соседка-то у меня совсем не тихоня! — Артём бросил взгляд на часы. — Ночь на дворе, а она танцует вовсю!
Он попытался полежать, надеясь, что старушка, живущая этажом выше, утихомирится. Но прошло минут десять, а музыка и ритм только усиливались.
Артём, решившись, поднялся с кровати. Через пару минут он уже стоял перед дверью соседки. Он нажал на звонок, звук разлетелся по всему подъезду. Затем еще раз. И снова. Когда терпение закончилось, он громко постучал кулаком по двери. Внезапно всё стихло.
— Кто это?
— Простите за беспокойство, я ваш сосед снизу. Вы в порядке? Уже час ночи, а у вас тут танцы…
Он услышал, как повернулся ключ, и дверь медленно открылась. На пороге стояла аккуратная старушка в персиковом вечернем платье, с улыбкой на лице. Она поправила жемчужные бусы, сняла с головы наушники и, слегка запыхавшись, сказала:
— Ой, простите! Никак не могла заснуть, сами понимаете, возраст. Включили музыку. Наушники надела, чтобы никому не мешать, но ноги сами пустились в пляс!
Артём заглянул вглубь квартиры, но никого больше не увидел. Старушка была одна. Но почему она сказала «включили», а не «включила»? Может, кто-то сидит в другой комнате?
Парень не стал заострять внимание на оговорке и уже развернулся. Как вдруг услышал:
-Скажи ему, ты же сама предлагала!
-Что-что? — парень опять посмотрел на старушку.
-Мы… Я бы хотела попросить вас! Слухи расходятся быстро, так сказать. Соседи говорили, что вы электрик. У меня есть для вас небольшая халтурка, так сказать. Если вы не против, конечно, — старушка как-то приосанилась, вся вытянулась. Даже голос немного изменился, она говорила нараспев.
-Да! Конечно. А что надо делать?
-Да… Там у нас такой клубок из проводов… Вы завтра вечерком заходите. Посмотрите, ну и на месте разберётесь, так сказать.
Парень кивнул и начал спускаться. Он краем уха слышал, что старушка продолжает говорить сама с собой. Артёма пробрала дрожь от этих странностей. Человек один, а ведёт себя словно это не так.
-Видимо, не самое лучшее жильё я нашёл, — прошептал парень, — а договор аренды на год… так сказать… сами понимаете… Чертовщина какая-то!
После рабочего дня Артём отправился к старушке.
-Евгения-София! Пожалуйста, называйте меня так. Сами понимаете, отчество добавляет годов, — соседка была очень приветлива.
Парень все думал об этом странном совпадении: двойное имя и кажется, что в ней два человека.
Пока Артём разбирался с проводкой, Евгения-София была в комнате и разговаривала сама с собой. До него долетали лишь обрывки фраз.
-… Сама понимаешь, мне все равно… Я бы лучше отдохнула, так сказать… Дай-ка пульт, а то все пропустим, сама понимаешь…
Это были разные голоса! И у каждого были свои словечки и обороты речи.
-Принимайте работу! — крикнул Артём и развернулся.
За его спиной тихо стояла Евгения-София. Парень вздрогнул. Старушку немного потряхивало. Она то сутулила спину, то разгибала её. Губы приоткрывались, а потом снова смыкались. Казалось, что она хочет что-то сказать, но у неё не выходит.
Парень улыбнулся, даже чуть не засмеялся. В голове у него родилась занятная шутка. Артём подумал, что Евгения-София просто не может подобрать образ. Женя Самипонимаете хотела первой благодарить доброго соседа. А София Таксказать не желала быть второй.
-Я говорю..! — вдруг закричала соседка, — …спасибо вам за помощь! Сами понимаете, старому человеку тяжело с домашними хлопотами!
«Женя победила», — улыбнулся про себя Артём.
Соседка вложила в руку парню несколько купюр.
-Тут немного больше, так сказать! — улыбнулась она, — если вдруг понадобится мужская рука, мы можем на вас положиться?
-Да, конечно. Обращайтесь, — Артём уже знал: как только он вернётся в квартиру, сразу позвонит хозяйке. Надо расспросить её про сумасшедшую Евгению-Софию.
-… Немного двинутая, но безобидная. А зовут её просто Женя, — хозяйка сразу выложила все, что знала про старушку, — одна она осталась, мужа и детей не было. Раньше с сестрой жила. А потом та померла. Это лет 30 назад случилось. И вот с той поры у Жени проблемы с головой начались. Она даже имя себя двойное взяла: Евгения-София! Сестру покойную София звали. Ну, мы замечали, что Женя стала странно себя вести, разговаривать с собой. Будто в ней одной два человека! Подробностей больше не знаю. С ней мало кто общается. Не очень комфортно с сумасшедшей беседовать!
Артём некоторое время обдумывал слова хозяйки. Он вспоминал соседку, её немного жуткое поведение, смену голосов. Это же как надо быть привязанной к сестре, чтобы разделить своё сознание пополам. А потом в одну из половин поместить сестру. И не просто хранить память о ней, а стать ею.
Через пару дней Евгения-София пришла к Артёму. Старушка была очень грустной, осунувшейся и заплаканной.
-Артём, будьте добры… У меня лампочка перегорела в ванной. Никак не могу поменять. Вроде, достаю. Но спина… Совсем разогнуть не могу. Сами понимаете, старость, — соседка всхлипнула.
-Да-да! Пойдёмте!.. Все в порядке? Вы так из-за лампочки расстроились? — парень сам не понимал, зачем он это спрашивает. Но старушку ему было искренне жаль.
-Все так, как должно быть, — грустно сказала она и отперла свою дверь ключом.
В квартире было холодно. По комнатам гулял сквозняк. Он цеплялся за тонкие ажурные занавески и наводил свой порядок на журнальном столике с газетами. Когда порыв ветра завертелся вокруг головы Евгении-Софии, она смахнула слезу. Похоже, ей сейчас очень горько.
Артём быстро поменял лампочку. Соседка поблагодарила и протянула ему купюру.
-Нет-нет! Это совсем не сложно. По-соседски помог!
-Может, чаю попьём? Сами понимаете, в одиночестве не хочется есть торт! Мы вчера испекли.., — Евгения-София скривилась и, закрыв лицо руками, разрыдалась.
Когда чай был налит, и торт разложен по тарелочкам, Евгения-София наконец успокоилась. Она глядела в одну точку, постоянно поправляя растрепавшиеся от вездесущего сквозняка волосы. А потом внезапно заговорила:
-У меня сестра была. Софья. Случилось несчастье, и она долгое время провела в коме. Врачи не давали утешительных прогнозов. Сами понимаете, если прожить с человеком под одной крышей много лет, то потом очень сложно его отпускать. Я горевала, не хотела верить, что Софья не очнётся. Я в храмах была, святые места посещала. И в одной деревеньке встретила женщину. Она мне предложила кое-что… Я не знаю, зачем я все это рассказываю! Сами понимаете, мы совсем мало знакомы. Но у меня больше никого нет… Та деревенская женщина сказала, что может вытащить душу сестры и поместить её в мое тело. Она останется со мной. Понимаете, Артём? Когда мы с вами первый раз встретились, в моем теле было две души. Сестра тогда была рядом! Мы хорошо уживались. Это так! Практически не ругались. А потом Софья научилась вылетать из тела. Обычно это происходило, когда я спала. Она называла это одиночной прогулкой. И знаете, Артём, Софья всегда могла вернуться обратно. Она снова сливалась с телом. Но вчера что-то случилось… Вы же чувствуете сквозняк? Это она мечется, кружит надо мной. Не может попасть обратно. Я опять одна. Это так непривычно, слышать только свои мысли. Мне кажется, я сойду с ума от этого…
Артём замер с чашкой в руке. Это правда? Или болезнь Евгении-Софии повернулась другим боком? Сквозняк растрепал парню волосы, и он четко услышал:
-Правда, правда, правда…
-Я понимаю, вам сложно такое принять. Да и я не сразу все осознала. Слышите её, да?
Артём снова услышал шёпот. Вокруг него кружился лёгкий ветерок.
-Сами понимаете, это не я говорю!
-До свидания, — Артёму вдруг стало совсем жутко.
Он просто вылетел из квартиры и спустился к себе. В голове было так много мыслей, что она готова была разлетелась. Завалившись на кровать, парень просто лежал. Когда за окном стемнело, и зажглись звезды и фонари, Артём услышал, как плачет Евгения-София.
Месяц пролетел незаметно. Артём старался реже бывать дома, так ему не хотелось снова встречаться с соседкой. Он иногда слышал её тяжелые шаги или одинокий плач. Заходить к ней парень не хотел.
Как-то вечером он заметил возле подъезда группу старушек. Они очень весело что-то обсуждали. Среди них была и Евгения-София. Она с интересом слушала сплетни про соседей.
— Здравствуйте, — Артём приветливо кивнул пожилым женщинам и замедлил шаг, — добрый вечер, Евгения-София!
— Женя! Просто Женя, ладно? — соседка улыбнулась, — знаете, двойное имя слишком уж громоздкое… Помогите мне, пожалуйста, подняться. Лифт снова не работает.
Артём хотел завести разговор, но, когда дверь подъезда захлопнулась за ними, Женя первой нарушила тишину:
— Всё в порядке, Артём. Всё стало на свои места. Теперь я снова только я.
Женя предпочла хранить молчание. Она никому не поведала, как Софья скиталась по квартире, пытаясь остаться среди живых. Не рассказала, как неуловимая душа витала в воздухе — лёгкая, едва уловимая, словно плетение паутины. Не упомянула о том, как в какой-то момент отпустила сестру, позволив ей уйти — из своих мыслей и из сердца. Женя не проговорилась о странной буре, которая закружила в квартире, как только решение было принято. Это осталось её тайной, пережитой в одиночестве — тихой, гнетущей, наполненной безмолвием.
Она не говорила о том, как сестра на прощание показалась перед ней — улыбалась, смотрела с теплотой и просила не забывать. Женя промолчала о рассвете, когда душа сестры, как едва ощутимый ветерок, ускользнула в утренний свет через открытое окно. Ничего из этого она не озвучила. Просто позвала Артёма на чай с пирогами, которые испекла сама. Теперь по-настоящему сама.