ДНК-скандал: чтобы унизить Настю, завистливый друг ее мужа устроил громкое разоблачение
Кто тебя просил? – Дима поднялся и угрожающе уставился на друга.
— Что я вам говорил! Все увидели моральный облик Насти? Анастасия Николаевна, и как же низко вы пали, что сыночка-то на стороне сделали. Муж не подошел для этого? Или не пригоден? Димас, ты не тушуйся. И не заступайся за нее. Скажи женушке все, что думаешь!
“Вероятность отцовства – 0,001%”.
Эту надпись Рома вывел на монитор домашнего компьютера. В узком кругу друзей.
О, он наслаждался моментом своего триумфа.
Коллеги, собравшиеся отмечать повышение по службе, все их друзья, непонимающе уставились на Настю. Пробежал шепоток.
— Какая еще нужны аргументы? – Роме было недостаточно просто увидеть их ссору и развод. Он хотел, чтобы Настю публично осудили. Чтобы никто из них с ней потом не заговорил.
— Пошел ты! – громко и внятно произнесла Настя.
***
А начиналось все с супницы.
С супницы, которую опрокинули на Настю.
Но это случилось не в момент триумфального выступления Ромы, а задолго до этого памятного обеда. Еще двенадцать лет назад.
Дима собирал своих закадычных друзей, соответственно, и Рому тоже, а тот привел с собой девушку, которую заприметил накануне на своей работе. Настю. Прежде она приходила в синих джинсах и с “гулькой” на голове, а тут принарядилась, накрасилась, и сразу приглянулась Роме. И отшила его. Рома решил, что в компании разговор пойдет легче, и тогда, действуя через коллегу, который иногда с ними тусовался, уговорил Настю пойти к его друзьям и просто отдохнуть, разумеется, надеясь на большее.
Но с “большим” не заладилось, а коллега, который и выступил для Насти гарантом того, что она идет в хорошее заведение с надежной компанией, уже уехал, и девушка, не найдя другого собеседника, засобиралась домой.
Рома, увлеченный Ритой, все проморгал.
— Уже уходите? – Дима тогда тоже не был особо разговорчивым и от компании отделился.
— На этом празднике жизни я лишняя.
Неосторожное движение официанта, невнимательность Насти – и весь сырный суп оказался на ней.
Девушка оглядела свой наряд:
— Не думаю, что стиралка с этим справится…
— Я оплачу вам химчистку! – тараторил официант, — Не ходите, пожалуйста, к менеджеру, я и так держусь на честном слове… Химчистка с меня!
— Как меня домой повезут… Обмотанную пищевой пленкой? Или в скафандре? Таксисты не посадят меня в машину в таком виде…
Она заглянула в зал, но надежда на Рому не оправдалась. От него, воющего в микрофон песню из репертуара Лепса, не было никакого проку. Накидался. Настя, проклиная весь этот “праздник”, не понимала, что ей сделать – идти домой пешком или расплакаться.
— Я отвезу, — по-рыцарски поступил Дима.
— Я подумаю, что подстелить…
— Это неважно.
— Я принесу вам списанные скатерти, у нас их пруд пруди, — официант торопился, желая скорее их проводить и не быть пойманным начальством с поличным.
Суп на платье высох, а скатерти уберегли сиденья от пятен. Дима проводил Настю до ее подъезда, засмущавшись того, что женщины возле дома назвали их “парочкой”.
— Хорошо провели время, — сказал он.
— Восторг! Будет, что потом рассказать внукам, как я решила поискать новых друзей, а сама уехала на чужой машине, благоухая ароматами бургеров и сырного соуса.
— Теперь понятно, почему я думал про соус…
— Повторим как-нибудь? – Настя захотела проявить инициативу.
— Ты не с Ромой?
— С кем? Не знаю, что он всем наплел, но я с ним два дня знакома ближе, чем просто “здравствуйте, коллега”, я и насчет дружбы-то с ним сомневалась, не то что насчет романа… А уж после его выходок сегодня… С Ритой. С караоке. Столько тостов он сегодня произнес, что на ногах перестал держаться… Не проводил. Извините, но я не такая глупая и отчаянная, чтобы с ним встречаться. Просто хотела куда-то выбраться.
Никаких моральных препятствий, конечно, тут не было, ведь Настя шла не на свидание, а в компанию, а, если бы и шла на свидание, то Рома сам, никого не стесняясь, переметнулся к Рите.
Но Рома не считал, что здесь “ничего такого”.
— Я думал, ты мне друг, а ты… “оказался вдруг”, — причитал Рома, когда Дима стал парнем Насти, — И даже не скрываете…
— Что мы должны скрывать? Ром, я сам уважаю все принципы дружбы, и никогда бы не увел ее, но тут и уводить не от кого. Она с тобой пришла, считай, как коллега.
— Это тебе удобно так считать! От тебя, конечно, неожиданно. Про нее мне все ясно, там пробы ставить не…
— Если ты будешь так выражаться про мою девушку, то можешь сразу от нас отвалить. И не друг я тебе тогда. Рома, ты попытался с ней поближе познакомиться. Ключевое слово – попытался. Привел ее с коллегой, произнес несколько тостов за ее красоту, а потом весь вечер ее игнорировал, переключившись на Риту. Кого я увел, если вы и пяти минут не провстречались?
— Ага, выгораживай ее.
— Даже не собираюсь, потому что она ни в чем не виновата.
Дружба пошла под откос. Они и приятелей поделили. Кто-то сказал, что “вообще думал, что Настя пришла с Ромой, как коллега”, а другие суть претензий не поняли, по посчитали, что Дима должен был выпросить у друга благословение.
Друзья разошлись, как в море корабли, но вскоре Рома сам позвонил Диме и предложил помириться.
Однако незабытые высказывания и семейная рутина двух повзрослевших парней не позволили их дружбе стать такой же крепкой, как прежде. Они общались и регулярно собирались компанией, но уже без абсолютного доверия. К тому же, Рома, нет-нет, да и позавидует Диме самой черной завистью – у того и должность посолиднее, и жена все хорошеет и хорошеет. Эта зависть, видимо, просачивалась наружу, потому Дима и не говорил с другом по душам.
Потому Рома не знал, почему у Димы с Настей нет детей.
Но Дима проговорился, когда они выпили:
— Понимаешь, дружище, все в порядке, в ажуре… Работа, деньги, квартира… Но хочется, чтобы и малыши по дому бегали, чтобы встречали тебя, обнимали… Хочется, а не можется. Все перепробовали. Я так отчаялся, что к знахарке поехал! Хоть, кроме науки, ни во что не верю.
— Не можется? – дрожал от тщательно скрываемого ликования Рома. Хоть в чем-то он превзошел этого выскочку!
Рома стер улыбку:
— Зато карьера! А я прозябаю монтажником, приношу домой копейки, жена вот-вот уйдет и дочку прихватит, а я и настаивать на том, чтобы ребенка оставили мне, не хочу. Потому что это сплошные траты. Кроватку купи, смесь купи, потом еще укачай ее перед сном…
— Ты что? Тебе судьба послала такое счастье, как доченька, а ты чушь несешь… Мне вот не послала. Сказали, проблема во мне… — Дима все допил и уснул. Его сморило в раскладном кресле, а Настя прилегла в гостевой комнате. По факту, просто на переделанном и утепленном балконе.
Рома затеял скандал с женой, которая натирала столовое серебро после посиделок, и довел ее своими беспочвенными претензиями, что она одела дочь и поехала к маме.
Рома пробрался на балкон.
Настя поежилась во сне от сквозняка.
— Туки-туки, — позвал Рома, заставив вздрогнуть.
— Уже шесть? – она глянула на циферблат, но ничего не было видно.
— Без четверти три. Времени у нас вагон.
— Вагон времени? На что? Будем кафель в ванной перекладывать? – Настя села. Вот же наглец, выдернул ее из чудесного сна, где она отводила в детский сад белокурого мальчишку.
— Двинься, — приказал он.
— И не подумаю, — но она уже вставала, чтобы уступить ему этот балкон, если так неймется.
— Ляг! Сейчас я тебе помогу. Раз он не справляется…
— Белочку поймал, что ли? Проспись!
— Я ничего не забыл…
Настя оказалась на ногах, стоя на диванных подушках, служивших ей раскладушкой, быстрее, чем он опомнился. Навалиться не получилось. Она отбрыкивалась, размахивая ногами. Убежать с узкого балкона было не так-то просто, но Рома прыгнул вперед, а она резко отклонилась влево, и он, от выпитого, не устоял, потерял равновесие и распластался бабочкой на полу. На балконе она его и закрыла.
Настя стала будить Диму, это была ее естественная реакция, когда мыслить логически не получалось, но, успокоившись, задумалась – что сделает Дима? Откроет балкон и… И сядет. Как пить дать, сядет. Он у нее спокойный, но, если надо постоять за семью, порвет.
В шесть Настя разбудила мужа и распахнула балкон. Рома, проспавшись, кажется, сам не помнил, что творил.
***
— Она еще и посылает! Не многовато ли самомнения?
Все он помнил. И несколько лет выжидал, чтобы отомстить за два отказал. Да так, чтобы с размахом! Когда у Насти с Димой появился долгожданный ребенок, Рома-то сразу почуял неладное. Но долго ходил вокруг да около. Малыш уже и подрос. Зная о Диминой беде, и не видя визуального сходства, Рома взял несколько волосков, когда они ездили на батуты. С Димиными волосами все было проще – Рома подменил расческу на такую же.
Свершилось!
Рома выждал, когда это можно будет сделать с наибольшим размахом, и выдал Настю. Он был героем, который хотел принимать поздравления и кланяться публике.
— Кто тебя просил? – столовый приборы звякнули и подпрыгнули, когда Дима поднялся и угрожающе уставился на друга… на бывшего друга, наверное.
— Димас, ты сейчас в состоянии аффекта… Я тебе добра желал. Ты потом оценишь, какой подарок я тебе преподнес.
— Опозорив при всех? Но ты просчитался!
— Дима, не надо! – схватила его за руку Настя, — Пусть лучше все думают так, как сказал он.
— Это не наш сын. Чего ты и Настю-то не проверил? Он приемный.
— Но она сама его выносила… — сказала Аня, которая всегда находилась где-то рядом.
— Это был спектакль для вас! Чтобы никто никогда не понял, что он усыновленный. Поэтому мы улетели на роды в Пятницк, поэтому и сказали, что она чуть-чуть не доносила. И усыновили его, когда ему был месяц. Считайте это причудой, но мы хотели, чтобы никто не знал. Иногда сложно это объяснить и понять… Спасибо, Рома.