«Верните деньги!» — в разгар новогодней смены в клинику ворвался разъяренный мужчина
У тебя муж такой же? — испугалась Люба, — Никогда бы не подумала…
Шел снег.
Уже подкрадывался вечер, Татьяна неспешно приводила в порядок свой кабинет перед праздничными днями. Хотя какие тут праздничные дни, если она работает? Послезавтра опять заступать. 2 января.
Собирая разбросанные блистеры от лекарств после особо буйного пациента, Татьяна мысленно ругалась на мужа. Чашку утром не помыл за собой! Грязи натащил вчера после того, как за елкой съездил… И не лень ему ведь за этими елками каждый год ездить, еще разрешение получать… Надо было искусственную купить! Меньше грязи, никаких осыпающихся иголочек. Ага. Он хочет в канун Нового года ощущать запах хвойного дерева, а не пластмассы!
— Уж если невмоготу, так нужна елка, то и съездил бы за ней в двадцатых числах, а не тридцатого декабря! Сидели столько без елки, никакого ощущения праздника, а именно тридцатого числа тебе она понадобилась. Грязи нанес. Натоптал. Я к празднику уже убралась!
К его чести, Сережа сам все убирал.
Но Таня уже разогналась, а она в гневе — это несущийся поезд, тормозной путь у которого больше километра.
Угораздило же ее выйти замуж за такое недоразумение!
Когда смена кончилась, Таня уже накинула пуховик и помахала на прощание Любе, которая у них сегодня на дежурстве. В их ветеринарной клинике есть стационар, сейчас в нем всего две собаки, но присматривать-то за ними кто-то должен.
— Верните деньги!! — в клинику ворвался мужчина.
Мужчина был неплохо одет, очевидно, не из нуждающихся, но, вероятно, из психически неуравновешенных.
— Верните деньги!!
На крик пришла Люба.
— Я у вас не занимала, — ответила Таня.
Ей уже приходилось сталкиваться лицом к лицу с неадекватными хозяевами кошечек и собачек. Ее пациенты при этом сами были в шоке от поведения хозяев.
— Деньги мне отдайте немедленно за все то, что накупила у вас тут моя жена, пока я не привлек вас за мошенничество и грабеж, — напирал он, — Совсем страх потеряли! Без моего ведома мои деньги забирать!
— Мы, как вы неинтеллигентно заметили, никого не грабили, — флегматично отвечала Таня, застегивая пуховик, — Если вас не устроило качество оказываемых услуг, то вот книга жалоб, а вот ссылка на наш сайт, чтобы вы могли оставить негативный отзыв.
— Я оставлю! Поверьте, девочки, мне на слово, я оставлю! Такое про вас напишу, что к вам даже хомячка лечиться не приведут!
— Уж извольте.
— Но перед этим верните деньги! За собаку!
— Мы не продаем животных. Мы не питомник. Что накупила у нас ваша жена для собаки?
У них и в продаже-то ничего нет.
— Что вы комедию ломаете! Лечение собаки! За него деньги верните.
— Не помогло? — немного включилась в беседу Таня. Если собаку не вылечили, то это уже ставит под вопрос ее профессиональную ценность.
— Не знаю я. Она у вас в стационаре.
— Мужчина, тогда чего вы раскричались? Помогло — не помогло, верните деньги… — сказала Люба, — Если собака в стационаре, то лечение еще продолжается, о конечном результате рано говорить.
— Мне вообще не нужно, чтобы вы ее лечили! Отдайте то, за что Нина заплатила… то есть, верните то, что Нина вам уже заплатила, и я пойду. А с собакой делайте, что хотите!
Таня и Люба тут на разное насмотрелись. На бессовестные торги, на впечатлительных хозяев, у которых кошечка лапку поцарапала о гвоздь, а они требовали чуть ли не на вертолете везти ее в лучшую клинику столицы. На любителей халявы тоже насмотрелись. Но не было в их практике еще случая, когда хозяин требовал деньги за уже оказанную помощь и просил выкинуть питомца из стационара просто в подворотню.
— Мужчина, вы у нас радиоприемник покупали или детские паззлы? Как вам вернуть уже оказанную медицинскую услугу?
— Желательно, молча! — ответил он, — Платили за эту услугу с моей карты, моими деньгами, а я в известность поставлен не был. Это считается кражей.
— Если платила ваша супруга, то заявите на нее о краже, — повысила голос Таня, — Или подумайте о том, что деньги в браке считаются общими.
— На карточке мое имя!
— Платила она наличными, — произнесла Люба, — Я помню вашу супругу. Хозяйка Тоши, который сейчас наблюдается у нас. Платила она всегда наличными, вам это камеры подтвердят, если надо. Но и с карточки мы читать ваше имя не обязаны.
— Обязаны! Вы обязаны удостовериться, что она эту карту не украла!
— А вы деньги, которые тратите на жену, считаете ее воровством? — обманчиво мягко спросила Таня, — Чем еще мы вам обязаны? Звонить в банк и выпрашивать у них конфиденциальную информацию? Или прямиков в следственный комитет везти женщину с наличкой? Вдруг она их украла!
— Приеду после праздников к вашему начальству!
— Извольте, — произнесла их излюбленную фразу Таня.
— За лечение и стационар я платить не буду! — напомнил он.
— Угу.
Начальство у них понимающее. Недолеченного Тошу никто не выгонит, но остается вопрос, что с ним делать потом… Об это Таня решила подумать завтра, или после праздников.
— Милый-милый, Тошенька же не поправится сам… На улице еще больше простынет. Можно мы его долечим и домой заберем? Этого больше не повторится.
Его супруга стояла в приемной.
— Домой??! Ты имеешь в виду мой дом, за который ты не платишь? Нет, все, накипело. Я оплачиваю твои салоны, твои шмотки, даже туры по 100 тысяч для нас оплачиваю только я, потому что ты не работаешь! За твою собаку тоже я должен платить? Я уж смирился с тем, что надо покупать ему корм, но эти бесконечные болезни и ветеринарные клиники, которые стоят, как туры по 100 тысяч, — нет. Лечи на свои.
— Своих у меня нет…
— Именно, что нет.
— Но ты сам просил, чтобы я не работала.
— И ты не работаешь, живешь в свое удовольствие, так хотя бы берега-то видеть надо! Не наглей. Тебя я уж буду содержать, но не твою собаку. Говори “пока” этим жадным женщинам, забирай Тошу и отдавай его в приют.
— Он домашний пес…
— Тогда ищи ему дом! До завтра не найдешь – сам в лес вывезу.
Женщина боялась на кого-то взглянуть… А как все хорошо начиналось. Он долго ухаживал за ней, замуж звал, потом, когда она посетовала на придирчивое начальство, сказал, что ей работать вообще не нужно, она будет сидеть дома и ни в чем не нуждаться. Так-то и не нуждалась, но за каждую потраченную копеечку надо было унижаться…
— Тошу мы сами пристроим, — разбила купол тишины Таня.
— За такие-то деньги, что вы у меня украли, вы его к шейху во дворец с личным швейцаром и поваром пристроить должны! – огрызнулся мужчина, — Отлично, пес пристроен, деньги будут цены. Никакого нытья мне дома! Оля, за мной!
Женщина даже не зашла попрощаться с верным песиком, который был с ней еще задолго до того, как она познакомилась с этим проклятием. Со своим будущим мужем. Тоша заскулил. Слышал голос хозяйки.
— Парочка ненормальных! – сказала Люба.
А Таня онемела.
— Тань… Тань, тебе Тошу жаль? Тю, Тоша с нами не пропадет. Я за полчаса накидаю список тех, кто может его приютить. Выберем самых достойных из моих знакомых. Я буду его навещать. Тань? Таня! Или ты про мужика этого думаешь?
— Не про него, — сказала Таня, — Про жену его.
— Да она под стать ему!
— Под стать или нет, но сидит во мне какое-то глубокое чувство сострадания. Она не от хорошей жизни такой стала, и Тошу предает тоже не от хорошей жизни… Поверила мужу, надеялась на любовь.
— Именно что от хорошей жизни и предает. Сидит дома на всем готовеньком, как сказал этот амбал, который по совместительству ее муж. Надзиратель. Но она-то от него не уходит! И собаку не бежит защищать. На работу тоже не бежит, чтобы счета в клинике оплатить. Мы и в рассрочку принимаем, ты в курсе, Тань, что начальница всегда пойдет навстречу, если у людей бедственное положение, а питомца лечить надо. Это не покупка плазменного телевизора, это не отложишь. Пошла бы эта фифа на работу! И лечение бы оплатила, и развелась бы! Но ее все устраивает.
— Мне кажется, что тут двуличность мужа. Когда она не работает, он ее попрекает этим, денег не дает, а, как она засобирается на работу, то он становится шелковым. Сразу любит, на руках носит… я знаю, о чем говорю.
— У тебя муж такой же? — испугалась Люба, — Никогда бы не подумала…
— Нет, но у меня отец был таким же. Мама и хотела уйти, а некуда и не на что. Но, как она за работу бралась, она швея, то у папеньки сразу слезы «как ты, любимая, перенапрягаешься, у тебя есть я, я не хочу, чтобы ты работала». Когда его слезы перестали действовать, он портить ее заказы начал. Наверное, стоит позвонить этой женщине и предложить помощь. У нас же есть контакты хозяев!
— Тань, это не поможет. Она тебе наговорит столько же гадостей, сколько ее муж наговорил.
Таня написала ей.
Женщина ответила гневным голосовым на три минуты, суть которого сводилась к тому, что «не надо лезть в чужие отношения».
— Угомонилась? — спросила Люба, — Тань, не стой на пороге, поезжай уже к мужу. Ничего не сделается Тошику. Как праздники пройдут, найдем ему хозяев.
— Я, кажется, уже нашла…
Новый год на носу, а новогоднего настроения совсем нет.
Но Тоша, кажется, способен его поднять.
Таня съездила за мужем, который так старался к ее приходу приготовить много вкусностей, что сейчас энергично отмывал кафель на кухне. Было почти что чисто, но обычно Таня за такое бы на него накричала. Нечего лезть, если не можешь сразу нормально сделать.
— Спасибо за все, — сказала она, — Поехали справлять Новый год ко мне на работу? Любу хоть развлечем.
И они, со всеми салатами, поехали обратно в клинику.