«Что вы творите?!»: Марина бросилась защищать пожилую женщину и узнала поразительную правду о её прошлом
Я вышла замуж, Марина. Второй раз. И очень зря это сделала…
– Девушка! – раздался чей-то голос, а легкое прикосновение к плечу вернуло Марину в реальность. – Вы не потеряли шарф?
Она обернулась и встретилась с доброй улыбкой пожилой женщины. Несколько секунд ушло на осознание происходящего: её любимый длинный шарф в полоску, который она небрежно перекинула через чемодан, теперь лежал на полу.
– Ой, действительно мой! Спасибо большое! – Марина быстро подняла его, сжав в руках мягкую ткань.
Как всегда – витает в облаках! Вот так, за своими мыслями, она легко могла бы пропустить важное объявление. Поезд, который только что объявили, к счастью, был не её, но стоило взять себя в руки. Ещё не хватало опоздать!
Она всегда была такой – рассеянной мечтательницей. Сколько раз мама пыталась призвать её к собранности, но безрезультатно.
– Марина, как же я тебя отпущу одну в незнакомый город? – мама с грустью смотрела на дочку, собирающую вещи перед отъездом в университет. Их маленький город не мог предложить ей хорошего образования, а Марина твёрдо решила стать юристом.
– Мам, ну а как другие? Все же как-то уезжают учиться! – она методично вытаскивала из шкафа вещи, оценивая каждую – брать с собой или оставить? В мыслях Марина уже жила новой жизнью, не замечая, как тревожно вздыхает мама.
– Конечно, ты уже взрослая… Просто мне страшно за тебя…
– Мам! Не начинай! Зря я, что ли, готовилась, зубрила? А ты оплачивала репетиторов? Нет уж! Я поеду!
– Волнуюсь я за тебя, Маришка…
– Мамочка, ну что ты! – Марина обнимала мать и целовала ей ладони, как делала это в детстве. – Помнишь? Я в середку поцелую – буду думать о тебе! Думай обо мне, мамочка. А я буду думать о тебе…
– И об учебе! – голос мамы становился чуть строже. – Ох, Марина! Как ты там будешь жить с твоей-то головушкой бедовой?
– Почему это она у меня бедовая? – обижалась Марина.
– Потому что вечно в облаках! Марина, серьезнее нужно быть! Ты выбрала такую сложную профессию, что мне немного страшно за тебя.
– Это еще почему? Разве мой дед, твой отец, не был юристом?
– В том-то и дело, Маришка! Это же не только о знании закона или умении его трактовать. Это – о людях! Мой отец очень отговаривал меня, когда я хотела пойти по его стопам. Говорил, что я не справлюсь с тем грузом, который ляжет на мои плечи. И сейчас я ему благодарна за то, что отсоветовал мне связывать свою жизнь с этой профессией. Я не смогла бы так, как он… Не смогла бы вынести столько горя и слез, которые так или иначе сопровождают юристов. Хорошенько подумай, прежде чем выбирать специализацию! У тебя, конечно, не мой характер. Ты боевая и настырная. В отца… Но груз, про который дедушка твой говорил, не сразу появляется. Годами копится. А потом, в какой-то момент, человек понимает, что разогнуться не может под этой тяжестью. Конечно, это работает подобным образом только с теми, кто живет своей профессией. И что-то мне подсказывает, что ты будешь такой, Марина. Есть в кого…
Марина обнимала маму и понимала, почему та плачет.
Еще совсем молодой, мама Марины осталась с младенцем на руках совсем одна, когда внезапно ушел из жизни сначала ее отец, а потом, всего через пару месяцев – муж. Сирота и вдова в двадцать пять… Она росла без матери, и отец был для нее всем. А потом появился тот, кто стал отцом Марины. И любви, казалось, стало до неба… Но Марина помнила, как маленькой будила маму, которая плакала во сне:
– Обрыв… Отойди от обрыва, Марина!
И никак не могла понять, о чем та говорит.
Лишь перед самым отъездом она решилась задать этот вопрос маме:
– Да, Маришка… Был такой страшный сон у меня… Он повторялся снова и снова. Что с ним поделаешь? Это же сон. Он и сейчас иногда снится мне, но уже не так тревожно потом на душе.
– А что ты видела?
– Обрыв над рекой. И ты стоишь маленькая на краю этого обрыва. Я бегу к тебе, но понимаю, что мои усилия, скорее всего, тщетны. И тогда я просто кричу, чтобы ты отошла от края.
– Я тебя слышала?
– Да. Ты всякий раз будила меня…
– Мам, ты не скучай тут без меня сильно, ладно? Я выучусь, и вернусь. Это все временно.
– Маришка, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.
– Все, что угодно!
– Живи! Делай то, что тебе нравится! Встречайся с людьми, строй карьеру, ищи любовь! Нам дано очень немного времени на то, чтобы узнать хоть что-то об этой жизни. И я очень хочу, чтобы ты не тратила его даром.
– А что это значит, мам? Тратить даром?
– Не трать свое время на пустые сожаления и злость. На непорядочных людей и попытки понравиться всем вокруг. Всем – не надо, Марина. Все равно не выйдет. Держи лицо перед теми, кто тебе дорог и чьим мнением ты дорожишь. И помни! У тебя всегда будет дом! Твой дом. Ты можешь вернуться сюда в любое время. Но я хочу, чтобы ты не только оглядывалась, но и смотрела вперед. Живи, доченька! А я буду рядом.
Именно этот разговор почему-то вспомнился Марине, когда она подобрала с пола свой шарф и еще раз кивнула с благодарностью женщине, которая помогла ей. Глянув на часы, девушка устроилась поудобнее и принялась глазеть по сторонам.
Вот женщина, которая помогла ей, подошла к киоску с едой и напитками.
Вот о чем-то заговорила с продавцом.
А вот…
Марина сорвалась с места, забыв про чемодан и сумку, когда продавец вдруг замахнулся на женщину, которая лишь испуганно вздрогнула и сжалась, пытаясь уйти от удара.
– Вы с ума сошли?! Что вы творите?! – Марина подлетела к продавцу и заслонила собой женщину. – Разве так можно?! Она же вам в матери годится!
– Ты мне указывать будешь?! Да я тебя! – продавец замахнулся снова и теперь уже на Марину.
Конечно, он не мог знать, что Маринина мама была очень прагматичной женщиной. Она отлично понимала, что когда-нибудь ей придется отпустить от себя дочь в большой мир. А потому сделала все, чтобы ее девочка могла за себя постоять. Маленькая Марина ходила в секцию карате с четырех лет. А большая Марина взяла не один кубок на соревнованиях и давно перестала бояться не очень адекватных людей. Помня заветы тренера, не лезла на рожон, оценивая ситуацию и противника, но защитить себя или тех, кто рядом, могла.
Вот и сейчас она увернулась от удара, одновременно уводя за спину женщину, которая совсем растерялась, а потом коротко врезала по руке, тянувшейся к ним.
Удар был выверенным и жестким. Продавец охнул, схватившись за ушибленное запястье, а Марина услышала за спиной чей-то голос:
– Девушка, вам помочь?
Она обернулась. Парень был довольно симпатичным, и Марина улыбнулась.
– Не стоит. Мы уже все выяснили. Ведь так? – она покосилась на продавца, который побагровел от злости, но молчал. – Вот и ладненько!
– Идите отсюда! А то я сейчас полицию позову! – продавец хмурился и потирал руку, которая явно его беспокоила.
– А почему вы набросились на нее? – Марина кивнула на женщину, которая тихо плакала, стоя у нее за спиной.
– Надоела, потому что! Ходит тут! Клянчит что-то все время! Сколько можно?! Домой пусть идет!
– У меня нет дома… – голос женщины был таким безжизненным, что Марина чуть не подпрыгнула на месте. Она работала волонтером на телефоне доверия и отлично знала, что значат такие интонации.
– Ну вот что! – Марина полезла в карман и достала кошелек. – Дайте нам, пожалуйста, пару вон тех булочек, бутерброд и кофе. А это, – Марина добавила еще одну купюру, – компенсация за причиненные неудобства. Мир?
Продавец не стал спорить. Взял деньги, сделал то, о чем просила его Марина, и отмахнулся от ее благодарности.
– Хорошо дерешься. Папа научил?
– Мама. Она у меня была и за маму, и за папу.
– Хорошая, наверное, женщина, если такую дочь воспитала.
– Лучшая! Простите, что нагрубила вам! – Марина покосилась на женщину, которая сидела рядом с парнем, который пытался помочь ей, и спросила. – Давно она живет на вокзале?
– Да кто ее знает? Уходит, приходит… Уже месяца два, наверное. Вы не подумайте! Я тоже человек. Жалел ее… Подкармливал… Но у меня семья, дети. Лишних денег нет. Да и ларек этот не мой, а шурина моего. Я работу потерял, потом заболел, а теперь вынужден здесь работать пока, потому что никуда не берут меня. Кому нужен сотрудник, который все время на больничных сидит? А шурин все-таки родственник. Помогает, как может.
– У нее совсем денег нет?
– Не знаю. Иногда она расплачивается за то, что берет, а иногда просит в долг. Я даю, когда могу.
– А сегодня что случилось?
– Просто сорвался, наверное… Стыдно…
– Что ж, это хорошо, как сказала бы моя мама.
– Почему?
– Потому что у вас совесть есть. Вы же не ударили бы ее?
– Нет, конечно. Но вы-то об этом не знали! Кинулись защищать. А я и вас чуть не стукнул…
– Но не стукнули же! Успокойтесь! И пусть у вас все наладится. Вот, возьмите, – Марина выгребла из кошелька почти все, что там оставалось. Накануне она получила оплату за написанные на заказ курсовые, и хотя большую часть уже успела потратить, что-то оставалось. – Я открываю у вас кредит. Если эта женщина придет снова и будет просить еду, дайте ей то, на что хватит этих денег. Здесь немного, но на пару бутербродов и горячий чай должно хватить.
– А если не придет?
– Тогда накормите кого-то еще.
– Тогда я тоже кое о чем вас попрошу, хорошо?
– Попробуйте.
– Передайте вашей маме, что она отлично справилась с ролью матери.
– Передам! – Марина тихонько рассмеялась, взяла свой стаканчик с кофе и направилась к тем, кто ее ждал.
Часы неумолимо отсчитывали минуты, а Марина не могла оторваться от истории, которую слово за словом они вытягивали с Виктором, как звали парня, вступившегося за нее, из той, что стала причиной скандала.
– Я ведь не нищенка какая, Мариша… У меня был дом. Папин дом, который он оставил мне в наследство. Мы жили там с мамочкой. Ее давно уже нет рядом, а я все еще скучаю по ней и по тем временам, когда мы были вместе. Тогда я ничего не боялась… А сейчас боюсь всего…
– Где же ваш дом? Почему вы не пойдете туда?
– А его больше нет… Я вышла замуж, Марина. Второй раз. И очень зря это сделала… Мой первый муж был военным. Служил в Афганистане. И пропал где-то там… Моя мамочка очень его любила. Она говорила, что Игорь самый честный человек на свете. Была, безусловно, права. Мы любили друг друга… Это было так давно… Я думала, что не вынесу одиночества, когда его не стало. Спасала только работа…
– А где вы работаете?
– Работала. Я уже давно на пенсии. В музыкальной школе. Я педагог. Учила детей петь…
– Прекрасная профессия!
– Я тоже так думаю. У меня не было детей, но я любила своих учеников. Это помогло мне выжить…
– Но вы сказали, что вышли замуж еще раз. В этом браке у вас тоже не было детей?
– Маришка, я вышла замуж, когда мне было уже пятьдесят два года. Это было какое-то помешательство! Сейчас я это понимаю, а тогда думала только о том, что мне страшно остаться совсем одной. Ушла мама, и я совсем растерялась. Она была очень сильной. Вела наш семейный корабль твердой рукой даже тогда, когда уже болела. А я… Я оказалась совершенно беспомощной перед реальностью… А потом появился Георгий. Он был такой вежливый, обходительный, и чем-то напоминал внешне моего первого мужа. Почему я решила тогда, что внешнее – это то же самое, что и внутреннее? Не знаю… Но он сделал мне предложение, и я согласилась.
– А потом?
– А потом я заболела… И Георгий стал настаивать на том, чтобы я переписала дом на него.
– И вы согласились?! – ахнула Марина.
– А мне было совсем не до того. Врачи говорили, что мне осталось всего ничего. И мне было очень страшно… Я боролась, как могла, а он за это время перевез в мой дом своих детей… Их у него двое. Дочь и сын. У них тоже семьи, дети… И как выяснилось, ни гроша за душой. Георгий хороший отец. Он заботился о них, и это понятно. Они ему дети. А я… Всего лишь женщина, с которой он не прожил и нескольких лет вместе. К тому же, не очень здоровая. Если бы подождал немного, то все досталось бы ему и так. Но он не хотел откладывать решение этого вопроса. Уговорил меня подписать доверенность на его имя. Нужно было переоформить какие-то документы, касающиеся коммуникаций, подведенных к дому, и я согласилась. А дальше… Они все сделали так быстро, что мне оставалось только удивляться их скорости. Когда меня в очередной раз выписали, оказалось, что идти мне некуда. Дома у меня больше нет…
– Этого не может быть! Вы пробовали обращаться в суд? – Марина была возмущена до глубины души.
– Нет, Маришка. У меня нет на это ни денег, ни сил. Я ничего в этом не понимаю, а заплатить человеку, который мог бы представлять мои интересы, я не в состоянии.
– Эту проблему мы решим! – Марина порылась в сумке и достала телефон. – Мне нужно несколько минут.
– Мариша, твой поезд…
– Да и Бог с ним! Поеду следующим. Куда важнее решить сейчас ваш вопрос.
Марина не замечала ничего вокруг. Она созванивалась со своим куратором, обговаривала с ним место и время консультации и совершенно не замечала, как смотрит на нее Виктор.
– Скажите, вам есть, где переночевать? – она вернулась к своим собеседникам довольная донельзя. Ей удалось не просто договориться о консультации, но и уговорить своего преподавателя помочь в решении вопроса.
– Спасибо, Мариша! – собеседница Марины приняла из ее рук визитку как самую большую драгоценность. – Я живу у подруги. Точнее, ночую там. Неудобно. У нее тоже семья, дети… Я прихожу вечером и стараюсь уйти с утра пораньше.
– Потерпите еще немного. Я постараюсь помочь вам!
– Марина! Вы уже помогли! Вы даже не представляете, что вы для меня сегодня сделали! Я ведь совсем перестала надеяться…
– А вот этого не надо! Мама моя говорит, что без надежды жизнь не жизнь, а так, существование. Все будет хорошо! Я не поеду сегодня домой. Мы встретимся с вами завтра и начнем решать ваш вопрос. Зря я училась, что ли? Допуска у меня пока нет, но есть люди, которые помогут вам по моей просьбе. Только…
– Что, Марина?
– Мы столько говорим, а я до сих пор не знаю, как вас зовут!
– Ах, и правда! Какая же я рассеянная! – женщина улыбнулась и протянула Марине руку. – Тамара Ивановна Легачева. Очень приятно познакомиться!
На то, чтобы восстановить справедливость, уйдёт несколько месяцев. Марина вместе с юристами, готовыми помочь, шаг за шагом добьётся возврата дома законной хозяйке. Это будет долгий путь, но она не останется одна. Виктор окажется рядом, поддерживая её во всём. Он найдет опытного хирурга, и Тамаре Ивановне сделают операцию, подарив ещё несколько лет жизни. Она успеет увидеть не только торжество в суде, но и свадьбу Марины с Виктором, а потом – их первенца.
– Такой славный мальчик, Мариша! Будет счастливым…
– Почему вы так уверены?
– Ну а как иначе? У него замечательные родители! Я вам так благодарна…
– Нет, Тамара Ивановна, это мне нужно вас благодарить! Если бы не вы, я бы ещё долго искала своё призвание. Вы помогли мне понять, где моё место.
– Глупости, девочка! Это только твоя заслуга. Ты стала настоящим специалистом.
– Позволю себе не согласиться! – Марина задумчиво посмотрела на своего сына. – Иногда судьба начинается с чего-то совсем незначительного. Например, с шарфика, случайно упавшего на пол… Пустяковая деталь, скажете? А сколько жизней она изменила! – Марина улыбнулась мужу и крепче прижала малыша к себе.