Не смогла сдержаться и прочитала чужое письмо: Последняя надежда мужчины, которого предали
А что если он обыкновенный мошенник и обманывает таким образом одиноких женщин?
Читать чужое — это, конечно, нехороший поступок. Но едва юная сотрудница почты Вера скользнула взглядом по первым строчкам забытого письма, как голос ее совести замолк. Было в этом послании что-то особенное. В нем разворачивалась такая личная трагедия, что, казалось, она вырвана прямиком из какого-нибудь душераздирающего фильма. Только это был не фильм. Все было по-настоящему.
Работа в почтовом отделении очень нравилась Вере. Особенно то, как она вручала письма «до востребования». Это были маленькие моменты, в которых замирало время: люди, входящие в тесную комнатушку, с надеждой в глазах, с фамилией на устах — и с невысказанной мольбой внутри.
– Зуеву ничего нет? – с надеждой спрашивал старик в изношенной кепке, и руки его чуть дрожали, когда он протягивал пальцы к конверту.
– Есть! Вот ваше, – с теплом откликалась Вера, глядя, как лицо мужчины постепенно расцветает светлой радостью.
Иногда приходили те, кто получал письма издалека, с чужими штампами, и держали их с осторожностью, словно в руках бомбу замедленного действия. Вдруг внутри — боль? Воспоминания? Нечто, от чего давно пытались убежать?
Но сильнее всего сердце Веры сжималось от писем, которые так никто и не забирал. Они скучали в ящике неделями, как забытые вещи на вокзале. Потом их либо возвращали, если был адрес отправителя, либо отправляли в никуда — прямо в мусорный контейнер.
– Вера, проверь “до востребования”, – бросила начальница во время плановой ревизии. – Что залежалось – выкидывай.
Среди пожелтевших конвертов был один – толстый, потрепанный по краям, без обратного адреса. Вера подержала его в руках, будто пытаясь угадать что внутри.
– Ну ладно… – вздохнула она и понесла пачку писем к мусорному баку за зданием.
Конверт порвался в самый неподходящий момент – когда она уже замахнулась, чтобы выбросить его. Несколько сложенных листов выскользнули и упали на асфальт.
Вера подняла их и уже намеревалась запустить в бак, но тут её взгляд зацепился за первые строки: «Умоляю, вы мой последний шанс, прочтите моё письмо до конца…»
Вера прекрасно знала, что читать чужие письма – некрасиво. Но первые строчки, мелькнувшие перед глазами, словно вцепились в нее. Заинтригованная, она быстро оглянулась – никто не видел. Конверт был порван, письмо уже выпало… А если она его выбросит, никто и никогда не узнает, что там было. Вера быстро сложила листок и сунула его в карман.
– Вера, ты чего замерла? Может клад нашла в мусорном баке? Ха-ха-ха! – окликнула коллега, выглянув из-за угла.
– Да так… – девушка поспешно выбросила остальные письма и потупила взгляд. – Просто жалко, что никто не забрал.
– Ну, бывает, – пожала плечами та. – Люди забывают, теряют надежду… или просто передумали получать.
Весь оставшийся день Вера чувствовала, как письмо жжет ей карман. Она не могла сосредоточиться, путала документы и дважды ошиблась при выдаче пенсии бабушке в очках, которая потом долго ворчала.
– Ты сегодня какая-то рассеянная, – заметила начальница.
– Просто устала, – соврала Вера.
Дома, запершись в комнате, она наконец развернула листок.
Письмо было написано мужчиной. Оно адресовалось женщине, незнакомке, чьё объявление он увидел в газете в разделе для знакомств.
«Ваше объявление очень меня затронуло, я прочувствовал всю вашу боль и одиночество, ведь я и сам такой. Вы писали, что ищете серьезные отношения, и что вам важно, чтобы человек умел любить по-настоящему. Простите, что пишу так прямо, но… я хочу рассказать вам историю. Не для того, чтобы вызвать жалость. Просто если вы решите ответить – вы должны знать, кто я.»
И мужчина принялся описывать свою жизнь.
Он был успешным коммерсантом и звали его Константин. В прошлом пережил развод – жене надоело, что он постоянно занят. Имел двоих взрослых детей. В любовь уже не верил, не тот возраст, успел за годы ведения бизнеса обрасти нехилым цинизмом.
В тот день он поздно закончил дела и возвращался домой на машине. Дождь хлестал по лобовому стеклу, превращая дорогу в мутное полотно. Константин прибавил скорость дворников – едва успевали размазывать потоки воды. Он не любил такие вечера: серые, бесконечные, когда даже фары встречных машин казались призрачными.
«Зря согласился на этот ужин с партнерами», – подумал он, вспоминая их пустые разговоры о деньгах. «Надо было сразу домой…»
И вдруг – силуэт у обочины.
Женщина. Вернее, девушка – тонкая, в промокшем насквозь пальто, отчаянно махала рукой каждой проезжающей машине. Ветер рвал её зонт, превратившийся в жалкий металлический остов.
– Чёрт, – пробормотал Константин и, сам не понимая почему, резко притормозил.
Окно опустилось, в салон ворвался запах мокрого асфальта.
– Вам куда? – крикнул он.
Девушка вздрогнула, будто не ожидала, что кто-то остановится. Капли дождя стекали по её лицу, сливаясь со слезами – или это просто вода?
– В центр… Если вам не по пути, я…
– Садитесь, – он наклонился, открыл дверь.
Она втиснулась в салон, прижимая к груди потрёпанную сумку. Вода с её волос капала на кожаную обивку.
– Простите, я всё залью…
– Не страшно, – он потянулся к печке. – Грейтесь.
Тёплый воздух хлынул из дефлекторов. Девушка дрожала, как птенец, выброшенный из гнезда.
– Спасибо, – прошептала она. – Я полчаса стояла… Никто не останавливался.
Константин бросил взгляд в зеркало заднего вида. Лицо незнакомки – бледное, с каплями дождя на ресницах. Глаза – огромные, серые, как сам этот вечер.
– Почему одна в такую погоду? И в такой час? – спросил он, трогаясь с места.
– Была у подруги, засиделась, – она нервно теребила мокрый рукав, стряхивая с него воду, – пропустила последний автобус.
Машина плыла сквозь дождь. В салоне пахло мокрой шерстью и её духами – лёгкими, с нотками жасмина.
– Меня Марина зовут, – вдруг сказала она.
– Константин.
– Вы… часто подвозите незнакомок? – в её голосе прозвучала робкая шутка.
– Впервые, – он улыбнулся.
На светофоре он разглядел её лучше: простенькое колечко на худеньком пальце, потёртые сапоги, но… ухоженные руки. Не блондинка, не красавица из рекламы – просто милая.
– Вам направо, да? – спросил он, приближаясь к перекрёстку.
– Да… Там, у книжного.
Остановился. Дождь уже стихал.
– Вот, – она торопливо отстегнула ремень. – Огромное спасибо. Я…
– Подождите, – Константин вдруг вытащил из бардачка визитку. – На всякий случай. Если опять задержитесь у подруги.
Она насторожилась, но всё же взяла карточку.
– Вы серьёзно? Готовы ещё раз меня подвезти?
– Я всегда серьёзен, – он усмехнулся.
Марина рассмеялась – звонко, неожиданно. И в этот момент уличный фонарь, пробиваясь сквозь потоки воды, осветил её лицо.
Константин вдруг понял: он не хочет, чтобы этот дождь заканчивался. И чтобы Марина заканчивалась в его жизни. Но даже тогда он и не предполагал, что эта встреча перерастет в глубокое чувство.
Он никогда не верил в любовь с первого взгляда. В его возрасте уже не верится в сказки – слишком много разочарований, слишком много потерь. Но с Мариной всё было иначе. Взрослая девочка, которая недавно окончила колледж… Она покорила его сердце своей искренностью, непосредственностью и искрящимся взглядом молодости, не успевшим узнать в этой жизни почти ничего.
Она не играла в игры, не строила из себя неприступную леди. Она просто была. Такая смешливая, с привычкой жевать кончик карандаша, когда думала, и с удивительной способностью радоваться мелочам – первой чашке утреннего кофе, внезапному солнцу после дождя, старым советским фильмам, которые они смотрели вместе под одним одеялом.
Они стали жить вместе через месяц.
Марина переехала к нему с парой сумок: она была приезжей и после колледжа не спешила домой, мечтала угнездиться в столице. Милые девчачьи безделушки, которые она расставила по квартире, странным образом оживили стерильно-холодные стены Константина.
– Ой, смотри, как тут солнце падает утром! – она тащила его за руку к окну. – Давай тут поставим кресло, чтобы кофе пить!
– А здесь – полку для моих растений!
– А это будет наш уголок – тут будем смотреть кино!
Константин только улыбался и кивал. Он, человек, привыкший контролировать каждый шаг, вдруг с лёгкостью отдал ей бразды правления своим домом – и сердцем.
– Ты вообще понимаешь, что я старше тебя на двадцать два года? – как-то спросил он, наблюдая, как она накрывает на стол.
Марина лишь рассмеялась, ловко ловя выскользнувшую салфетку:
– Ну и что? Ты что, думаешь, я с тобой из-за денежек твоих? – она подошла к нему, положила ладони на плечи. – Мне нравится вот это. Ты. Твой голос, твои руки, твои дурацкие шутки…
Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
– И то, как ты смотришь на меня. Как будто я – чудо.
Константин не нашёлся, что ответить. Просто прижал её к себе, вдыхая запах её волос – ванильный шампунь и что-то ещё, тёплое, родное. Он не мог до конца поверить, что с её стороны есть такие искренние чувства, как и у него. Но он решил, что пусть даже он будет обманывать себя… но это счастье должно длиться до финиша.
Любовь ворвалась в его жизнь, как мощный фейерверк. Они и нескольких минут не могли обойтись друг без друга: постоянные звонки, сообщения с глупостями, прикосновения… Она так старательно заботилась о нём! Только о нём одном!
– Ты опять не спал? – утром она хмурилась, видя его усталое лицо. – Всё, сегодня никакой работы. Ты идёшь завтракать, потом – спать.
– Но, Мариш…
– Никаких «но»! – она скрестила руки на груди. – Или я тебе пельмени не дам!
Он смеялся, но слушался.
Иногда ночью он просыпался и смотрел на неё – спящую, такую хрупкую, юную, похожую на фею, и убеждал себя, что это не сон, что она и впрямь его любит.
«Как ты вообще появилась в моей жизни?»
Она ворочалась, что-то бормотала во сне, находила его руку и заставляла себя обнимать. И Константин понимал: он на всё готов ради неё. Она – его последняя, лебединая песнь, последний шанс жить в удовольствие.
Вскоре при помощи Константина Марина быстро поступила в институт, так как постоянно мурлыкала ему о печалях по поводу своего образования. Будучи далеко не глупой, Марина отлично училась.
Он представил её своим друзьям – влиятельным людям в дорогих костюмах, с холодными глазами и привычкой оценивать всё вокруг, включая женщин.
– Так это та самая Маришка? – усмехнулся Игорь Павлович, владелец сети отелей, разглядывая её как товар. – Ну что, Костя, нашёл себе золотую рыбку?
Марина не смутилась.
– Золотая рыбка, – парировала она с лёгкой улыбкой, – обычно исполняет желания. А я предпочитаю их загадывать сама.
Все засмеялись, даже Игорь Павлович. Константин с гордостью сжал её руку под столом.
«Она идеальна», – думал он.
Ею было невозможно не гордиться. Когда она, с блеском в глазах, защитила диплом и заговорила о работе, он с радостью поддержал её, хотя необходимости в её трудоустройстве не было. Но Марина сказала:
– Я хочу реализовать себя!
– У меня есть знакомые в «Корпорации Вектор», – сказал он как-то за ужином, наливая ей вина. – Хочешь, договорюсь о собеседовании?
У Марины вилка застыла в воздухе.
– Правда?! Ты уверен, что…
– Конечно уверен, – он улыбнулся. – Ты умнее половины их топ-менеджеров.
Она засмеялась, бросилась ему на шею, и в тот момент он даже не подозревал, что открывает дверь в мир, который постепенно уведёт её от него.
Сначала всё было прекрасно. Она возвращалась с работы уставшая, но счастливая, болтала без остановки:
– Представляешь, мой проект утвердили! И директор сказал, что у меня аналитический склад ума!
Он слушал, улыбался, гладил её по волосам.
– Я же говорил, что ты гений.
Она резко поднялась по карьерной лестнице. Постепенно её рассказы становились короче.
– Всё нормально, просто устала…
Потом она начала задерживаться.
– Совещание затянулось.
Потом – уезжать в командировки.
– Это важно для карьеры.
Марина стала избегать его звонков, не отвечала на сообщения по пейджеру, прекратились их ежевечерние задушевные разговоры.
Всё рухнуло в один миг.
Выяснилось, что у Марины появился другой. И как в самой паршивой мелодраме, этим другим оказался его друг-партнер. Они сбежали вдвоём заграницу.
В один день Константина встретила пустая гардеробная, где ещё вчера висели её платья, пахнущие духами с лёгкими нотками жасмина. Потом было молчание друзей, их потупленные взгляды, неловкие паузы в разговорах. Но беда не ходит одна.
Как раз наступил август 1998 года. Курс рубля рухнул, словно подкошенный. Бизнес, выстроенный годами, рассыпался в прах за считанные дни. Кредиторы звонили без перерыва, партнёры исчезали один за другим, а он, некогда уверенный в себе Константин Орлов, теперь сидел в полумраке опустевшей квартиры и смотрел, как за окном лил дождь – такой же бесконечный, как тот, что когда-то привёл её в его жизнь.
Но и это ещё не всё.
Пропуская все его перипетии, стоит сказать о том, что когда он решил воспользоваться их общим валютным счётом, оказалось, что все деньги она сняла. Он продолжал стоять у окна своего опустевшего кабинета и смотрел на распечатку транзакций. Последняя дата совпадала с тем днём, когда Марина в последний раз поцеловала его на прощание утром. «Возвращайся пораньше», – сказала она тогда, зная, что он задержится. И ушла.
А он остался ещё должен людям, которые участвовали в бизнесе. Для того, чтобы выплатить долги, ему пришлось продать свою квартиру. На оставшиеся деньги он лишь смог купить комнату в коммуналке.
Но несмотря ни на что, он всё равно продолжал любить её. Марина въелась в его сердце, как дополнительный клапан. Он не мог её ненавидеть. Запершись в своей комнатушке, он жил воспоминаниями о ней. Лидер по натуре, он сломался. Столько раз поднимал бизнес с нуля, были силы, были цели, а теперь ничего этого нет, он словно прожил уже лет двести, груз потерь придавил его плечи, да и возраст не молодой для начинаний, под пятьдесят.
Но вот он оправился немного… и понял, что не может пересилить себя и пойти на рядовую работу. На новый бизнес не было денег. Дети ничем помочь не могли, да он ни за что бы не попросил.
Пребывая в этом состоянии, когда кажется, что уже всё – жизнь кончена, – он апатично перелистывал газету и вдруг, зависнув на странице знакомств, увидел одно объявление. Слова женщины глубоко его поразили. Она писала о себе, а ему казалось, что это он сам написал каждую строчку. Константин тут же приступил к ответу.
«Я глубоко убежден, что вы чистый и добрый человек, и тоже пребываете в поисках последней надежды. Я хочу предложить вам вытащить друг друга из боли и одиночества. Всё, что я имею – это упомянутая комната в коммуналке. Я бы мог продать её и переехать к вам, а на вырученные деньги создать стопроцентно успешный бизнес, связанный с мобильной связью. Мы бы создали с вами семью. Если вы мне не позвоните, я всё пойму, но… жить мне больше незачем: ни семьи, ни призвания, утерян смысл. Буду ждать две недели, потом можете уже не звонить. С уважением и последней надеждой…»
Последняя строчка – его имя, фамилия и телефон.
Вера отложила письмо. В ней бурлили смешанные чувства: глубокая тоска, жалость, удивление и восторг одновременно. Но ещё она не могла не думать: а что если он обыкновенный мошенник и обманывает таким образом одиноких женщин? Умеет красиво писать и решил на этом наживиться? Но ведь он предлагал продать своё личное имущество, не её… Эх! Как знать!
Вера спрятала письмо в нижний ящик комода, под стопку постельного белья. Она не рассказала о нём ни мужу, ни маме, ни подругам. Чужую тайну надо хранить, так ей казалось. Но иногда, когда затихал день, она мысленно возвращалась к этим строкам, представляя незнакомого мужчину с грустными глазами, наполненными последней надеждой.
Прошло два месяца.
В тот вечер к Вере заглянула Инна — её самая верная подруга, знакомая ещё с парты. За кухонным столом, над чашками крепкого чая, они вспоминали старое, шутили, болтали, и вдруг разговор свернул в неожиданную сторону.
– Представь себе, – тяжело вздохнула Вера, опуская взгляд, – я сделала то, чего делать нельзя. Прочитала чужое письмо… Оно лежало на почте, забытое, никому не нужное. Но то, что я там прочла… Господи, Инна, такое не выдумать. У меня до сих пор сердце сжимается.
Не говоря больше ни слова, Вера встала, подошла к комоду, вынула аккуратно сложенные, потрепанные временем листы. Инна взяла их в руки — и, дочитав до середины, уже не могла сдерживать слёз.
– Мы не можем это так оставить. Мы ему позвоним. Сейчас же! – с внезапной решимостью проговорила она, вытерев мокрые щеки и почти бегом устремилась к телефону в коридоре.
– Алло? – в трубке раздался сиплый, усталый голос мужчины.
– Простите, это Константин Орлов? – отчётливо спросила Инна, стараясь говорить спокойно.
Последовала короткая, напряжённая пауза. Было слышно, как на том конце линии кто-то переводит дыхание.
– Нет… Он мне сосед. Вы Костю ищете? – переспросил человек.
– Да, да! Очень нужно! – Инна сделала Вере знак рукой: «Жди, сейчас всё узнаю!»
Ответ, который последовал, прозвучал как удар:
– Боюсь, ничем не обрадую. Он ушёл из квартиры месяц назад. Один, без вещей. И с тех пор – ни слуху, ни духу. Простите… До свидания.
Тишина. Гудки.
Инна застыла с трубкой у уха. Вера смотрела на неё с тревожным ожиданием, почти затаив дыхание. Подруга медленно покачала головой — не «да», не «нет», просто жест, с которым не нужны слова. И всё стало ясно.