Сын, называется! Как тебе не стыдно! — кричала Вера Васильевна, — Бросил жену с детьми ради какой-то вертихвостки!
— Валь, я там что-то ляпнул… Федя тут со своей свободой, новой жизнью, переменами. Меня понесло. Ты забудь, ладно? Я пошутил.
Пошутил.
Но Валя не верила, что с таким шутят. Еще и при всех. Рома так легко может найти ей замену? Или уже нашел?
***
Валя с присущей ей живостью развела руками, когда Рома озвучил новость.
— У Феди есть новость! От него ушла Лара, и он приглашает нас на вечеринку! — сообщил он так, будто это было самое заурядное событие в мире.
— Чего-чего?
Шестилетняя Оля возилась с кукольным домиком на полу, тщательно расставляя крошечные стульчики и столики. Витька, которому едва исполнилось четыре, самозабвенно рисовал на кухонном столе фломастерами. Стены, некогда белые, уже украшали красочные абстракции юного художника.
Валя посмотрела на Рому.
Он был таким… обычным, как и всегда. В старой, но чистой футболке с изображением забавного медвежонка, с немного небрежно зачесанными волосами, что придавало ему вид человека, которому некогда следить за собой, а ведь, по сути, так оно и было. Такой родной…
— Повтори… — снова сказала Валя, — Что мы празднуем, если от него жена ушла??
— Валь, это и празднуем. Он приглашает нас на дачу в субботу.
Валя все еще не понимала, как так.
— Какой праздник? Погоди… Почему она ушла? И почему это вдруг стало радостным событием?
У Вали был диссонанс.
Она-то считала, что развод — это трагедия для всех.
А тут… у людей праздник.
— Да вроде как… он и не расстроен. Будет отмечать. Будет весело, зовет всех друзей. Сказал, будет шашлык, музыка… ну, ты понимаешь. Пожалуйста, поехали. Хоть куда-то выберемся.
Нет, Валя так и не поняла.
Праздновать развод? Ну, бывает, конечно, что люди вздыхают с облегчением, когда изжившие себя отношения наконец рушатся, но, чтобы устроить праздник… Тем более что Федя и Лара вроде бы идеально подходили друг другу.
— Не верится… — повторила она, — Разве это… радостно?
Рома пожал плечами, слегка скривив губы в подобии улыбки.
Казалось, он тоже не видел радости в этом событии.
Наверное.
— Для него, видимо, да. Говорит, Лара его достала. Пилила и пилила. Зато теперь он свободен, как ветер. Зовет всех друзей. Поехали. Детей можно отвести к бабушке. Отдохнем от этой суеты хоть немного.
Ну, хозяин-барин. Пусть празднует. Так подумала Валя.
Федя, конечно, был оригиналом. Он вообще любил делать все “как у людей”, но со своей, совершенно непредсказуемой изюминкой. Ну ладно, раз зовет, значит, надо ехать. Тем более что отдохнуть от домашней суеты не помешает. Валя вздохнула.
— Уговорил, давай поедем. Детям будет веселее у бабушки. А мы хоть немного расслабимся, — согласилась она, уже представляя себе субботний вечер без кухонных дел и забот.
В субботу, когда они приехали на дачу к Феде, атмосфера царила самая что ни на есть праздничная, даже немного безумная.
Шашлыки жарились на мангале, аромат стоял такой, что соседи завистливо выглядывали из-за забора. Музыка играла громко, заглушая все остальные звуки, смех раздавался отовсюду, будто в огромном, бесконтрольном хороводе. Федя, одетый в яркую рубашку, с широкой улыбкой на лице, радостно встречал гостей.
Кажется, он искренне наслаждался моментом.
— Братцы, с праздником! Свобода! — восклицал он, наливая всем.
В руках у него была бутылка шампанского, и он постоянно делал глотки, будто хотел как можно быстрее утолить свою жажду свободы.
— Я вот что хотел вам сказать… Цените каждый момент. Я только сейчас понял, как прекрасна эта жизнь. И никто мне не указ. Так выпьем же еще раз за этот светлый момент!
Кажется, уже напился.
Друзья, в основном мужчины, подхватывали его восторженный настрой. Все говорили, что Лара — та еще… что Феде с ней не повезло и что теперь у него наконец-то начнется настоящая жизнь. Кто-то даже поднимал тосты за то, чтобы “новая жизнь была яркой и насыщенной”.
Валя, немного смущенная этой радостью, наблюдала за происходящим со смешанными чувствами. Она, конечно, тоже уставала от быта, от рутины, от бесконечных дел, которые никогда не заканчивались. Но представить себе, что они с Ромой вот так… празднуют развод, было просто невозможно. Ей казалось, что это предательство по отношению к прожитым годам…
— Никто ко мне не придирается, — продолжал разглагольствовать Федя, — Никто не ворчит “подбери носки, не шуми по утрам”. Никто не тащит в семейный отпуск с занудными экскурсиями. Я буду жить так, как хочу! А, когда надоест, то… женюсь снова. На молодой и красивой. Поменяю, так сказать.
Рома, выпив пару бокалов вина, оживился. Он смеялся, порой перетягивал на себя всеобщее внимание и общался с друзьями, в основном с теми, с кем они вместе учились в институте и дружили уже много лет.
Валя заметила, что он как-то по-особенному смотрит на нее — словно оценивает, словно сравнивает с кем-то. Она не сразу поняла, что именно имела в виду эта “оценка”.
И вот, когда кто-то из друзей, уже поднакидавшийся, начал подхватывать мысль Феди, что, мол, жену всегда можно заменить, если надоела, Рома, подмигнув Вале, вдруг выдал:
— Ой, это точно! Если уже надоело, надо менять! Я бы тоже поменял!
И перевел все в шутку.
А Варя оцепенела. Смотрела на мужа и пошевелиться не могла.
В горле пересохло. Улыбка, которая до этого момента не сходила с ее лица, сползла вниз. Она быстро ее вернула, как ни в чем не бывало, но внутри все перевернулось. Вот он — ее Рома. Заботливый, любящий, родной человек, которому она отдала лучшие годы своей жизни. И вот он — с улыбкой говорит, что ее можно заменить. Якобы в шутку, но ей показалось, что это не шутка. А, если вам показалось, то вам не показалось.
Ей вдруг стало страшно. Страшно от того, что она столько лет ошибалась.
Домой они ехали молча и напряженно, будто воздух сгустился от недосказанности.
Слова Ромы никак не выходили из головы. “Я бы тоже поменял…” Как же это было больно. Как же горько, когда человек, которому ты доверяла, оказывается таким чужим. Она не могла понять, что с ним случилось, почему он стал таким?
— Валь, я там что-то ляпнул… Федя тут со своей свободой, новой жизнью, переменами. Меня понесло. Ты забудь, ладно? Я пошутил.
Пошутил.
Но Валя не верила, что с таким шутят. Еще и при всех. Рома так легко может найти ей замену? Или уже нашел?
С этого дня в их отношениях что-то сломалось.
Валя стала иначе смотреть на мужа. Она стала искать во всем скрытый смысл, подозревать, придумывать. Ей мерещились взгляды, намеки, двусмысленные телефонные разговоры. Аж тошнило от этого.
Сначала она думала, что это просто результат услышанного на даче, что она слишком остро реагирует на слова. Но со временем это чувство только крепло. Ей казалось, что Рома уже не совсем ее Рома. Он стал больше задерживаться на работе, хотя работы у него было, как всегда, не много, находить странные отговорки, чтобы уйти из дома. И не смотрел ей в глаза, будто боялся, что она прочитает его мысли.
Валя пыталась поговорить с ним, выяснить, что происходит, но Рома отшучивался или просто отмалчивался. Он говорил, что все в порядке, и что она слишком мнительна. Но Валя чувствовала, что это неправда.
Открыв однажды переписку с сестрой, Валя в этом убедилась.
— Валюш, не в моих правилах лезть в твою жизнь и раздавать советы, но я не могу пройти мимо, тем более, зная, как ты к такому относишься, — издалека начала Ленка.
— О чем ты? — отправила в ответ Валя.
Лена написала, что видела Рому в каком-то баре с… женщиной. Приложила даже фотографию, сделанную на телефон. Валя узнала Рому сразу, а вот дама рядом была ей незнакома. Сердце оборвалось. Все, что она боялась, оказалось правдой. Ей не искали замену. Ее уже заменили.
Валя металась по квартире, не зная, куда себя девать. Позвонить Роме? Устроить скандал? Нет. Он найдет отговорку. Скажет, что это коллега. А вдруг действительно коллега? Ну, а что ему мешает влюбиться в коллегу? Ой, голова кругом…
Прошла неделя.
Валя жила, как в бреду.
Поговорить с Ромой не решалась.
И Рома заговорил сам.
— Валь… Ты, наверное, сама уж заметила, что в нашем браке что-то не так… Да нет, абсолютно все не так! Мы как соседи. Или как друзья. Как напарники. Но точно не влюбленные. Я думал, что это вполне естественно, ведь мы не первый год живем вместе, чувства поугасли, да и мы уже не подростки, чтобы жить только чувствами… Но потом слова Феди так меня вдохновили. Оказывается, и, когда тебе под сорок, можно начать все с нуля. Встретить кого-то. Снова влюбиться. Эта девушка… Лиля. Я думал об этом больше года. Но гнал прочь эти мечты, ведь я женат, у меня дети… Только в ту субботу я понял, что могу начать все заново.
И что, он так просто уйдет?
— Ты взял и так легко все решил? — все же спросила она, хотя знала ответ, — Мы 13 лет женаты. А дети…
Рома вздохнул, изображая усталость.
— От детей я не отказываюсь. Дело-то в тебе. Ты… ты стала обыденной. Скучной. Мне хочется чего-то нового. Вот Федя развелся, и счастлив! Я тоже хочу быть счастливым, — ответил он.
Ну-ну.
Он забрал свои вещи, тихо попрощался с детьми, оставив им лишь растерянный взгляд, и ушел в новую и яркую жизнь. Как с рекламного буклета.
Он переехал к Лиле, той самой девушке из бара. Она была моложе Вали, ярче, казалась ему воплощением того, о чем он и мечтать не мог. У них любовь! Или ему это мерещилось.
Лиля, как он вскоре понял, была весьма своеобразной личностью, и его идеалистические представления о новой жизни разбились о суровую реальность.
С Лилей было, конечно, весело, но только до тех пор, пока речь не заходила о деньгах.
Лиля постоянно что-то просила.
То на новые туфли, то на модную сумку, то на оплату очередного курса визажа. Рома богачом не был, но старался не отказывать. Он занимал, брал кредиты, урезал свои расходы, но все равно отдавал. Лиля была женщиной-праздником, и за этот праздник надо было платить. А еще она очень любила себя. Не Рому, а именно себя.
Но это было еще не все.
Лиля категорически не хотела видеть у себя дома его детей. Ей они были совсем не нужны. Рома на что-то претендовать в ее квартире не мог, поэтому был вынужден проводить выходные с Олей и Витей в кафешках и парках, что всегда влетало в копеечку.
Деньги вообще как-то подозрительно утекали сквозь пальцы, но он старался не думать об этом.
Главное — быть рядом с Лилей, чувствовать себя молодым и свободным, хотя настоящей свободы у него уже не было.
Добавила печали и мама.
Его мать, Вера Васильевна, тоже не поддержала его выбор.
Когда Рома приехал к ней в деревню за соленьями, которые она ему обещала, та встретила его мокрой тряпкой. По лбу. Несколько раз. А потом и по спине, пока Рома уворачивался. Прошлась по нему от души.
— Мама, ты что творишь? — Рома выскочил за забор, — Что за… Мама! Что на тебя нашло-то? Скорую вызвать? На родного сына кидаешься!
Но Вера Васильевна опять целилась в него тряпкой, только Рома придержал калитку.
— Открой сейчас же! Я с тобой еще не закончила!
— Мама, да объясни ты толком!
Они тянули калитку в разные стороны.
— Сын, называется! Как тебе не стыдно! — кричала Вера Васильевна, — Бросил жену с детьми ради какой-то вертихвостки! Совсем с ума сошел! Валя тебе столько лет отдала! И что ты ей теперь? Забыл, как сам без отца рос? Я думала, хоть ты не в него пойдешь, насмотревшись, как мне было тяжело! Но ты такой же! Мои внуки без отца расти не будут! Иди и вымаливай прощение!
— Не пойду! — Рома отпустил калитку, и тряпка угодила ему в лоб, — Мама! Да перестань ты! Что, мне жить с женщиной, которую я не люблю??
— Ах, он не любит! Полгода назад, когда приезжали, еще любил, а теперь не любит! Тьфу!
Рома пытался объяснить, что Валя уже старовата для него, что она ему неинтересна, что он устал от рутины. Но лучше бы не объяснял. Вера обожала Валю, как невестку. И аргумент из разряда “она старовата” уже точно не принимала.
— ***! Это жена твоя! А не машина! Поменял он на новую! И это говорит мой сын! Видеть тебя не могу, — вынесла она свой вердикт, захлопнув перед ним дверь.
Не везет Роме.
Его никто не понимает. Вали у него больше не было, мать злилась, а Лиля требовала денег. Спрашивается, где обещанная радость?
И тут, будто в насмешку, позвонил Федя.
— Ромчик, братан! В субботу свободен? Встречаемся у меня на даче. Снова. Для друзей опять сюрприз! — весело прокричал Федя в трубку.
Рома приободрился.
Хоть душу отведет.
Да и поговорить с единомышленником Федей тоже очень кстати.
Когда Рома приехал на дачу, его ждал… обещанный сюрприз.
Федя объявил, что снова сошелся со своей бывшей женой Ларой. Они помирились, каждый признал свою неправоту, и теперь у них все хорошо. Даже лучше, чем было. Федя, который так красиво рассказывал о преимуществах развода, теперь не отходил от Лары ни на шаг.
Рома сидел на веранде, слушал их восторженный рассказ о воссоединении, о том, как им было плохо друг без друга, и не мог понять, как ему теперь быть. Как-то нелепо все получилось.
Даже разговаривать с Федей он не хотел. Друг. Ага. Подставил его. Сначала сам все так красочно расписал, а теперь сошелся с бывшей. А Роме-то куда? Дома его ждет Лиля, но ехать в тот дом уже не хочется.
Перед сном Рома написал Вале сообщение: “Валь, давай поговорим, нужно все обсудить, я хочу тебе все объяснить»”. Но ответ был очевидным: “Нас, кроме детей, больше ничего не связывает и никогда не будет связывать. Просто не о чем говорить”
Он уставился в потолок.
“Праздник”, который он так хотел разделить с Федей, стал каким-то неприятным. В его голове крутилось: “Если уже надоело, надо менять…” Только вот менять было уже нечего.