Брак по договору: Жили счастливо 6 лет, как вдруг в их дверь постучала его «беременная любовь»
Мама Яны хватает справку, читает, потом смотрит на дочь: «Яна! От кого же ты беременна?»
— Саш, а если бы ты узнала, что я тебе изменяю, что бы делала? — спросил как-то Артём, листая газету за завтраком.
Я даже не подняла головы от омлета:
— По договору пункт седьмой, подпункт «б» — штраф в размере твоей премии за квартал плюс оплата мне отпуска с детьми. А если серьёзные отношения — то развод с разделом имущества согласно брачному контракту.
— А, точно, — кивнул он и снова уткнулся в спортивные сводки.
Вот такие мы романтики, чтоб его. Женаты шесть лет, двое детей — Маша четыре года и Петька полтора — и до сих пор живём по договору, который составили наши родители перед свадьбой. Звучит дико? Зато работает как часы швейцарские.
Познакомились мы не в кафе при луне, а в кабинете отца Артёма. Папа мой и его папа решили объединить бизнесы — у нас стройматериалы, у них строительная компания. А чтоб уж наверняка не кинули друг друга, давайте, говорят, детей поженим. Расчёт чистой воды, но честный.
Встретились, поговорили. Артём — мужик неплохой, высокий, не пьёт, не дебошир. Я ему тоже подошла — образование есть, готовить умею, с детьми ладить могу. Сели, составили договор на семь листов убористым текстом. Кто за что отвечает, сколько денег на что тратим, как детей воспитываем, что делать в случае форс-мажора.
— Слушай, а любовь? — спросила я тогда.
— А что любовь? — пожал плечами Артём. — Придёт — хорошо. Не придёт — и без неё как-нибудь проживём. Главное, чтоб в доме мир был и дети здоровые.
И знаете что? Он оказался прав. Живём спокойно, без драм и истерик. У каждого свои обязанности, свои права, свои радости. Я веду хозяйство, он деньги зарабатывает. Оба с детьми возимся. По выходным вместе куда-нибудь ездим. Секс по расписанию — два раза в неделю плюс в праздники. Романтики ноль, зато нервы целые.
А тут как назло наша очередная годовщина свадьбы подкатила. Родители с обеих сторон решили приехать, отметить. Я с утра дом драила до блеска, пироги пекла, салаты крутила. Артём на работе корячился, чтоб пораньше вырваться.
В два часа дня звонок в дверь. Открываю — стоит девчонка лет двадцати, хорошенькая такая, в коротенькой юбочке и на каблуках как у жирафы.
— Вы Саша? — спрашивает дрожащим голосом.
— Ну я. А вы кто?
— Меня зовут Яна. Я… я встречаюсь с вашим мужем.
Ну думаю, началось. Стою, смотрю на неё, как на инопланетянку. Такие моменты в договоре, конечно, прописаны, но когда они в реальности наступают — всё равно как обухом по башке.
— Проходите, — говорю. — Чай будете?
Она заходит, оглядывается по сторонам, как мышь в кошачьем логове.
— Я беременна от него, — выпаливает. — И я его люблю. Очень люблю. Он тоже меня любит, но боится вам сказать. Отпустите его, пожалуйста!
Ставлю чайник, достаю печенье. В голове арифметика крутится — надо же прикинуть, какие санкции по договору полагаются.
— Яна, да? Хорошее имя. Присаживайтесь, поговорим.
Она садится на край стула, готовая в любой момент удрать.
— Скажите, а Артём вам про нашу семью что-нибудь рассказывал?
— Что рассказывал… Что вы с ним не по любви женаты, что у вас брак как деловое партнёрство.
— А про детей говорил?
— Говорил, что у вас двое детей…
— А что ещё?
Она пожимает плечами, явно не понимая, к чему я веду.
— Ну ладно, — достаю телефон. — Сейчас мужа позвоню, пусть сам всё объяснит.
Набираю Артёма.
— Привет, дорогой. У нас тут гостья. Девушка по имени Яна. Говорит, что встречается с тобой и беременна. Хочешь с ней поговорить?
В трубке тишина секунд пять, потом тяжёлый вздох:
— Давай её к телефону.
Передаю трубку Яне. Та хватает её трясущимися руками:
— Артём, милый, это я… Да, я пришла к твоей жене… Нет, она меня не выгоняет… Что?.. Какая вазэктомия?.. Когда?.. Но ты же говорил… Как это значит, невозможно?..
И тут девчонка заревела в голос. Трубку уронила, сама на стул осела, рыдает как белуга.
— Что случилось? — спрашиваю, хотя уже догадываюсь.
— Он… он сказал, что у него три года назад сделана вазэктомия, — всхлипывает она. — Что от него забеременеть невозможно. Но он же мне говорил другое! Говорил, что хочет со мной детей!..
Ну да, припоминаю. Артём действительно эту процедуру делал, когда Петька родился. Мы тогда решили, что двоих детей нам достаточно, а предохраняться постоянно напряжно. В договоре это тоже было прописано — пункт одиннадцатый о планировании семьи.
— Яночка, — говорю я мягко, — а от кого же вы тогда беременны?
Она рыдает пуще прежнего:
— Не знаю… Может, от Димки… или от Серёги… Я думала, что от Артёма, он такой солидный, надёжный…
Тут я поняла, что девчонка не злодейка, а просто дурочка молодая. Видимо, решила на богатом женатом мужичке крючок сделать, да не учла некоторых нюансов.
— Слушайте, Яна, идите домой. Разбирайтесь со своей беременностью, определяйтесь с отцом ребёнка. А к нам больше не приходите, хорошо?
Она встала, пошатываясь, направилась к двери. На пороге обернулась:
— А вы что, совсем не ревнуете?
— А зачем мне ревновать? — удивилась я. — У нас с мужем деловые отношения. Он нарушил пункт договора — понесёт ответственность согласно условиям. Всё честно.
Девчонка покачала головой и ушла.
Но история на этом не закончилась. Через час, когда уже и родители приехали, и стол накрыт, снова звонок. Открываю — стоит та же Яна, но уже не одна, а с какой-то тёткой средних лет, похожей на неё лицом.
— Это моя мама, — заявляет Яна. — Мы пришли разобраться!
Мама девочки — женщина боевая, в малиновом пиджаке и с причёской как у льва.
— Где ваш муж, соблазнитель малолетних? — орёт она с порога. — Мою дочь в положение привёл, а теперь отказывается отвечать!
В это время в прихожую выходят мои родители и родители Артёма. Все при полном параде, готовые к торжественному ужину.
— Что здесь происходит? — спрашивает строго папа Артёма.
— А то происходит, — не унимается мама Яны, — что ваш сыночек чужих девочек соблазняет! Беременных бросает!
Родители переглядываются. Артём в этот момент как раз с работы приехал, стоит в дверях с видом приговорённого к расстрелу.
— Так, — говорю я громко. — Яна, повторите, пожалуйста, при всех то, что мой муж вам по телефону сказал.
Девчонка мнётся, мама её под бок толкает:
— Говори же!
— Он сказал, что у него вазэктомия три года назад, — шепчет Яна. — Что от него забеременеть нельзя.
— Вазэктомия? — переспрашивает мама Артёма. — А это что такое?
— Это мужская стерилизация, — объясняю спокойно. — Операция делается амбулаторно, обратимая процедура. Мы её планировали после рождения второго ребёнка согласно нашему семейному договору.
— Семейному договору? — округляет глаза мама Яны.
— Да. У нас брак по договору. Всё прописано, включая планирование детей, — киваю я. — Артём, покажи справку от врача.
Муж, бледный как полотно, достаёт из бумажника сложенную справку. Отец его берёт, изучает, кивает:
— Всё верно. Процедура проводилась три года назад.
Мама Яны хватает справку, читает, потом смотрит на дочь:
— Яна! От кого же ты беременна?
Девчонка заливается слезами, мама её хватает за руку:
— Пошли домой! Немедленно! И больше никогда к этим людям не приходи!
Они уходят. Мы остаёмся стоять в прихожей.
— Ну и дела, — качает головой мой отец. — Артём, ты хоть объясни, что это было.
Муж вздыхает:
— Встречались мы несколько раз. Она молодая, весёлая… Я ей сразу сказал, что женат, что серьёзных отношений не будет. А она, видимо, надеялась…
— Хорошо, — говорит мама Артёма. — Будем считать, что инцидент исчерпан. Никому из родственников об этом не рассказываем. Сегодня праздник, не будем его портить.
— Согласна, — киваю я. — Но условия договора никто не отменял. Артём, завтра обсудим санкции.
— Какие санкции? — спрашивает мой папа.
— У них в договоре прописано, — объясняет папа Артёма. — За измены штрафы предусмотрены.
— Ух ты, дальновидно, — усмехается мама. — Ну что ж, идёмте за стол. День рождения семьи всё-таки.
Ужин прошёл нормально. Тосты говорили, подарки дарили, фотографировались. Артём сидел тише воды ниже травы, понимая, что завтра расплата.
А на следующий день мы и правда сели за стол переговоров. Я достала наш договор, нашла нужный пункт:
— Итак, измена без создания серьёзных отношений — штраф в размере квартальной премии плюс оплата отпуска мне с детьми.
— Саш, ну может быть как-то по-другому договоримся? — попробовал Артём.
— Нет, — отрезала я. — Договор есть договор. Ты его нарушил — плати. А то что же это получается — можно всё безнаказанно?
— Хорошо, — вздохнул он. — Сколько на отпуск нужно?
— Думаю, недели две в Турции с детьми потянут тысяч на сто пятьдесят. А квартальная премия у тебя была сколько?
— Восемьдесят тысяч.
— Значит, двести тридцать с тебя. И ещё — ты хотел новый телевизор покупать за сто тысяч. Вот его покупку откладываешь до следующего года.
— За что телевизор-то?
— За моральный ущерб. В договоре пункт семнадцатый — компенсация за стрессы, вызванные нарушением условий.
Артём помолчал, потом кивнул:
— Ладно, справедливо.
Знаете, что самое удивительное? После этой истории мы стали жить ещё лучше. Артём стал внимательнее ко мне, дети чаще обнимать стал. А я поняла, что наш договорной брак не такая уж плохая штука. По крайней мере, все карты на столе, никто никого не обманывает.
И премию он честно отдал, и отпуск оплатил. Отдохнули мы с детьми замечательно. А когда вернулись, Артём встретил нас с цветами и извинениями.
— Больше не буду, — сказал он. — Понял, что дома лучше.
— Ну смотри, — предупредила я. — В следующий раз условия могут быть жёстче.
— Какой следующий раз? — улыбнулся он. — Мне и этого урока хватило.
Вот так мы и живём. Без особой романтики, зато с пониманием и уважением. А любовь… Знаете, она, кажется, всё-таки пришла. Незаметно, исподволь. Просто в какой-то момент я поняла, что без этого зануды мне будет скучно. А он, судя по всему, тоже привык ко мне и детям.
Договорная семья, чтоб её. А работает ведь лучше многих любовных союзов. Потому что честно. И справедливо. И каждый знает, чего ждать от другого.
А недавно Артём предложил договор пересмотреть — добавить туда пункт о совместных увлечениях и романтических ужинах раз в месяц. Согласилась. Эволюционируем, значит.
Хотя нет, вру. Не согласилась сразу. Сначала потребовала включить туда ещё и пункт о помощи по хозяйству в выходные и обязательных комплиментах не реже раза в неделю. Артём подумал и согласился.
Вот теперь идеальный брак получается. И любовь есть, и договор работает. Красота!