Бывшая невестка захватила дачу: чтобы отвадить ее, свекрови пришлось пойти на хитрость
Мам, я тебя не узнаю. Раньше ты была добрее.
Галина проснулась от хлопанья калитки.
Еще даже глаза не открыла, а уже знала кто приехал.
Голос за окном — звонкий, такой:
— А вот и я! Соскучились небось!
Кто тут соскучился?
Галина встала, накинула халат. Через тюлевую занавеску видно: Лена уже у крыльца. В руках сумки — тяжелые такие, продуктовые. И ведет себя. Ну прямо как хозяйка.
— Галина Петровна! — стучит в дверь. — Открывайте скорее! У меня руки заняты!
— Иду, иду, — пробормотала Галина и поплелась к двери.
Лена влетела в дом как ураган. Сумки на стол, сама сразу к чайнику:
— Ой, а у вас тут как всегда уютненько! Соскучилась по нашей дачке!
— Лена, — осторожно начала Галина, — а мы разве договаривались о твоем приезде?
— Да что вы, Галина Петровна! — Лена засмеялась. — Между нами что за церемонии! Я же практически семья!
Практически. Ключевое слово.
— Но ты же, вы же с Андреем…
— Разошлись, да, — Лена помахала рукой. — Ну и что? Не с вами ведь разошлась. Дача-то от этого никуда не делась! Я сюда столько сил вложила!
Галина молчала. Память услужливо подбрасывала картинки: Лена сажает розы у крыльца, красит забор, стирает шторы. Два года назад. Когда была женой ее сына.
— Лен, — Галина налила себе чай. — Понимаешь, ситуация изменилась. Теперь это неудобно.
— Что неудобно? — Лена искренне удивилась. — Галина Петровна, да я тут как дома! Я знаю каждый уголок! А розы мои как цветут — вы видели?
Видела. И каждый раз, глядя на эти розы, думала о Лене. Неприятно.
— Я не против изредка увидеться, — сказала Галина. — Но чтобы ты приезжала сюда постоянно…
— Постоянно? — Лена рассмеялась. — Да что вы! Я же только летом! Как обычно!
Как обычно. Вот в том-то и дело.
— Лена, но мы больше не родственники.
— Формально — да. А по сути? — Лена обняла Галину за плечи. — Галина Петровна, да вы мне роднее многих родных! И потом, — она оглядела комнату, — я сюда столько сил вложила! Моральных, эмоциональных.
А физически — ноль рублей. Все на Андрюшины деньги было.
— Лен, — Галина осторожно отодвинулась, — я понимаю твою привязанность. Но подумай сама — это же неловко.
— Мне не неловко, — отрезала Лена. — Если честно, я вообще не понимаю, в чем проблема. Хуже кого-то я делаю? Беспокою? Да я наоборот помогаю! Грядки поливаю, за порядком слежу.
— А я никого сюда не приглашала, — вдруг сказала Галина. Резко так сказала. Сама удивилась.
Лена замерла с чашкой в руках:
— То есть как?
— А вот так. Я не приглашала тебя сюда приезжать. Ты сама решила, что можешь.
— Галина Петровна, — голос у Лены изменился. Стал таким потерянным. — Да вы что? Мы же, мы же друзья! Я думала…
— Ты думала неправильно.
Тишина. Лена поставила чашку на стол. Очень аккуратно поставила.
— Понятно, — сказала она тихо. — Значит, я здесь лишняя.
— Не лишняя. Просто, — Галина искала слова. — Просто все изменилось, Леночка.
— Да, — Лена кивнула. — Все изменилось.
И пошла к двери. Сумки забыла.
— Лена! — окликнула Галина. — Продукты!
— Оставьте себе, — не оборачиваясь, ответила Лена. — Они для дачи. Для нашей дачи.
И ушла.
Галина стояла посреди кухни и чувствовала какое-то раздвоение.
«Наконец-то», — думала одна часть.
«Зачем так грубо?» — упрекала другая.
А через час Лена вернулась. Как ни в чем не бывало. С лейкой в руках.
— Розы надо полить, — объяснила она, увидев изумленное лицо Галины. — А то завянут. Я же не могу допустить, чтобы мои розы завяли.
И Галина поняла: разговоры не помогут.
Неделю Лена не появлялась.
Галина даже расслабилась. Пила утренний кофе на веранде, читала, возилась в огороде. Наконец-то тишина.
А потом соседка Марина через забор:
— Галь, а что это у тебя невестка вчера была? Я видела — машину ставила.
— Какая невестка? — не поняла Галина.
— Ну Ленка твоя. Часа два тут провозилась. Что-то копала, поливала.
У Галины внутри что-то оборвалось.
— Марин, а во сколько это было?
— Да после обеда. Ты, видать, в город ездила?
Ездила. За продуктами. А Лена, значит, скараулила.
— Андрей, — Галина позвонила сыну вечером. — Поговори с Леной. Она продолжает сюда ездить.
— Мам, — голос у сына усталый. — А что я ей скажу? Мы развелись. Она свободный человек.
— Но дача-то наша!
— Ну и что? Она никому не мешает. Цветы поливает, за порядком следит.
Все одно и то же.
— Андрей, мне неприятно!
— Мам, ну подумаешь. Пусть приезжает. Она ведь привыкла. И потом — какая разница? Дача большая.
Какая разница. Сыну какая разница. А ей?
— Андрюш, но это же неправильно.
— Мам, я не хочу в это вмешиваться. Решайте сами между собой.
И повесил трубку.
Решайте сами. Хорошо говорить. А как решать с человеком, который не слышит?
Через два дня Лена приехала снова. На этот раз с подругой.
— Галина Петровна! — заголосила издалека. — Познакомьтесь — это Света! Я ей столько про вашу дачу рассказывала!
Света — полная тетка в ярко-розовой футболке — таращилась по сторонам:
— Ой, красота-то какая! Лен, ты не врала — рай земной!
— Да уж, — Лена гордо кивнула. — Мы тут столько сил вложили! Видите беседку? Это мы с Андреем строили. А розарий — это вообще моя идея.
Галина молча прошла в дом. А они остались во дворе. Болтали, смеялись, фотографировались.
— Лен, а можно я завтра подругу привезу? — кричала Света. — Она дизайнер, ей твой розарий понравится!
— Конечно! — отозвалась Лена. — Приезжайте! Тут всегда рады гостям!
Кто рады? Кто тут решает?
А потом, когда Галина вернулась из города, куда ездила погостить к подруге, соседка Марина зашла в гости:
— Галь, а что это у тебя Ленка с подругами шашлыки жарила?
— Как шашлыки? — у Галины перехватило дыхание.
— Ну да. Мангал разожгли, музыку включили. До девяти вечера сидели. Я думала, ты разрешила.
— Я в городе была, — прошептала Галина.
— А-а-а, — Марина покивала. — Понятно. Ну Ленка же ключи знает где.
Ключи. Господи, точно. Под камнем у крыльца. Андрей в детстве туда прятал, она так и оставила.
— Лена! — на следующий день Галина позвонила сама. — Мне соседи сказали — ты тут вчера с подругами была?
— А, да! — беззаботно отозвалась Лена. — Мы шашлычки жарили. Ничего страшного же? Мусор убрали, все помыли.
— Лена, — Галина говорила медленно, по слогам. — Ты не можешь приезжать сюда без спроса. Особенно с чужими людьми.
— Почему чужими? — удивилась Лена. — Это мои подруги! И потом, Галина Петровна, я же никого не беспокою. Вас дома не было, я аккуратно.
— Не в этом дело!
— А в чем? — голос стал холодным. — Галина Петровна, объясните мне, в чем проблема? Я что, хулиганила? Поджигала что-то? Соседей беспокоила?
— Ты не имеешь права.
— Какого права? — перебила Лена. — Права чувствовать себя здесь как дома? Права поливать цветы, которые сама посадила? Или права привести подруг туда, где я провела два года жизни?
И Галина поняла — спорить бесполезно. У них разное понимание слова «право».
Ключ она переложила в другое место. Но утром обнаружила: калитка открыта, на грядках свежие следы полива.
Как она попала?
А потом вспомнила — забор. У сарая доски старые, одна шатается. Лена помнила.
Вечером позвонила соседка из дома напротив:
— Галина Петровна, а вы в курсе, что пока вы уезжаете в город, ваша невестка людям экскурсии устраивает?
— Какие экскурсии?
— Ну приводит гостей, показывает участок, рассказывает про цветы. Говорит — мол, это наш семейный проект. Я сначала думала, вы помирились.
Семейный проект.
— Мы не мирились, — сказала Галина.
— А, странно. А она так уверенно себя ведет.
На следующий день Галина приехала рано утром. Специально вернулась неожиданно. И застала Лену за поливом.
— Доброе утро! — Лена помахала лейкой. — Какая хорошая погода! Розы прямо оживают на глазах!
— Лена, — Галина подошла ближе. — Мы должны серьезно поговорить.
— О чем? — Лена продолжала поливать.
— О том, что ты больше не можешь сюда приезжать.
Лена поставила лейку. Медленно выпрямилась.
— Галина Петровна, а можно вопрос? Я кому-то мешаю?
— Мне.
— Чем именно?
— Тем, что ведешь себя как хозяйка в чужом доме.
— Чужом? — Лена усмехнулась. — Галина Петровна, я тут живу уже четвертый год! Каждое лето! Я знаю, когда какие цветы зацветают, помню, где какая труба проходит. Для меня это не чужой дом.
— Но ты больше не семья!
— А что такое семья? — Лена села на скамейку. — Штамп в паспорте? Или отношения? Чувства? Привязанность?
Галина молчала.
— Я люблю это место, — продолжала Лена. — Люблю каждый уголок. И не собираюсь отказываться от этой любви только потому, что у нас с Андреем не сложилось.
— Но место-то не твое!
— А чье? — Лена встала. — Ваше? Хорошо. А кто тут живет? Кто ухаживает? Кто поливает, подкармливает, пропалывает? Вы раз в неделю приезжаете на два дня. А остальное время что — пустота?
— Лена, — сказала она твердо. — Если ты не перестанешь сюда ездить, мне придется принять меры.
— Какие меры? — Лена прищурилась.
— Поменяю замки. Поставлю новый забор.
— Это ваше право, — кивнула Лена. — Но имейте в виду — я не собираюсь просто так сдаваться. Это место для меня слишком много значит.
И ушла. Гордо так ушла. А Галина осталась стоять среди цветов, которые действительно цвели пышнее обычного.
Война, поняла она. Это война.
План созрел неожиданно.
Галина сидела на веранде, пила чай и смотрела на Ленины розы. Что делать? Замки менять? Забор ставить? А толку-то? Лена найдет способ. Упрямая она.
И тут соседка Марина через забор:
— Галь, а слышала новость? Петровы дачу продают!
— Да ну?
— Ага! Говорят, внучка в Америку уехала, им теперь некому оставлять.
И тут у Галины в голове что-то щелкнуло.
Продажа.
— Марин, — позвала она. — А подойди-ка на минутку.
— Ты серьезно? — Марина таращилась на Галину. — Это же обман!
— Не обман, — поправила Галина. — Спектакль. Небольшой спектакль.
— Но зачем?
— А затем, что по-хорошему она не понимает. Может, так поймет — чужое есть чужое.
Марина покачала головой:
— Галь, а если она Андрею позвонит? Все же проверит?
— Андрей в командировке. В Питере. До пятницы не вернется. А я ему пока ничего говорить не буду.
— Рискованно.
— Марин, я больше не могу! — Галина сжала кулаки. — Понимаешь? Она меня в собственном доме чужой делает! Приводит подруг, устраивает шашлыки, рассказывает про «наш семейный проект». Хватит!
Марина вздохнула:
— Ладно. Что от меня требуется?
Во вторник, как по расписанию, приехала Лена.
Галина наблюдала из окна: ставит машину, достает из багажника лейку. Обычный ритуал.
А через полчаса к калитке подошла Марина. Галина спряталась в доме — пусть думает, что в городе.
— Девушка! — окликнула Марина. — Простите, а вы тут что делаете?
— Поливаю цветы, — удивилась Лена. — А что?
— Так дача же продается! Новые хозяева вот-вот приедут документы оформлять!
Галина слышала через окно — у Лены голос изменился:
— Как продается? Какие хозяева?
— Ну Галина Петровна уехала к дочери в Екатеринбург. Навсегда. Дачу решила продать. А покупатели — молодая пара — завтра документы подписывают.
— Это невозможно, — прошептала Лена.
— Девушка, а вы кто такая? Родственница?
— Я была замужем за ее сыном.
— А, бывшая невестка! — понимающе кивнула Марина. — Ну тогда понятно, почему вас не предупредили. Неловко же, правда?
Тишина. Долгая тишина.
— А где сейчас Галина Петровна? — тихо спросила Лена.
— В Екатеринбурге, говорю же. У дочери живет теперь. Говорит — надоело на дачу ездить, устала. Решила к внукам перебраться.
— Но она же, мы же вчера еще, — Лена запнулась.
— Что вчера?
— Ничего. Просто неожиданно.
— Ну люди разные бывают, — философски заметила Марина. — Кто к земле прирос, а кто устал. Вон и Петровы свою продают — говорят, замучились ухаживать.
Лена молчала. Галина выглянула в окно — та стояла посреди двора с лейкой в руках. Лицо растерянное.
— Девушка, — мягко сказала Марина, — вам, наверное, лучше уехать. А то новые хозяева приедут — неудобно будет.
— Да, — кивнула Лена. — Да, конечно.
И медленно пошла к машине. Лейку так и несла с собой.
Вечером зазвонил телефон.
— Галина Петровна? — голос Лены дрожал. — Это правда?
— Что правда? — Галина сделала голос спокойным.
— Что вы продаете дачу?
— А! — Галина вздохнула. — Откуда узнала?
— Соседка сказала. Галина Петровна, почему вы мне ничего не говорили?
— А зачем? — Галина пожала плечами, хотя Лена этого не видела. — Ты же не родственница. Не семья.
— Галина Петровна, — голос Лены стал совсем тихим. — А розы? Мои розы?
— Новым хозяевам достанутся. Они любят цветы.
— Но ведь я их сажала! Я ухаживала!
— И что? — Галина почувствовала, как внутри что-то болезненно сжимается. — Лена, ты же умная. Что посажено на чужой земле — остается с землей.
Долгая пауза.
— Вы меня наказываете, — сказала Лена.
— За что?
— За то, что я не хотела отпускать.
— Лена, — Галина закрыла глаза. — Я не наказываю. Я просто живу дальше. Время идет. Люди меняются. Обстоятельства меняются.
— И что мне теперь делать?
— Не знаю. Это твоя жизнь. Твой выбор.
— Можно я завтра приеду? В последний раз? Попрощаться?
Галина сжала трубку. Черт. Не подумала об этом.
— Не стоит, — сказала она. — Завтра покупатели приезжают. Документы оформлять. Будет суета.
— Понятно, — прошептала Лена. — Тогда прощайте, Галина Петровна.
— Прощай, Леночка.
И повесила трубку.
Ночью Галина не спала. Ворочалась, думала… А если Андрею позвонит? А если проверять начнет?
Но больше всего мучил голос Лены. Такой потерянный, беззащитный.
Нет, сказала себе Галина. Не жалеть. Сама виновата. Сама не хотела понимать.
А утром приехала соседка:
— Галь, она вчера вечером была!
— Кто?
— Лена твоя! Приезжала на полчаса. Что-то копала у розария, потом ушла. Тихо так ушла. Странно.
Месяц Лена не появлялась.
Галина ждала. Каждый день ждала — вдруг приедет? Вдруг не поверила? Но нет. Тишина.
Получилось, думала она, поливая грядки. Наконец-то получилось.
А розы завяли. Не все, но половина точно. Галина не умела ухаживать как Лена. Не знала, когда поливать, чем подкармливать.
— Мам, — позвонил Андрей из командировки. — Лена мне звонила. Говорит, ты дачу продаешь?
У Галины внутри все сжалось:
— Да нет же. Это я так.
— Как так?
— Хитрость такая была. Чтобы она перестала ездить.
Пауза. Долгая пауза.
— Мам, — голос у сына стал холодным. — Ты ей соврала?
— Ну, в каком-то смысле.
— Мам, я тебя не узнаю. Раньше ты была добрее.
И повесил трубку.
Вечером Галина сидела в саду. Смотрела на пустые места, где росли Ленины розы. А разве ей не больно было? Когда Лена вела себя как хозяйка?
Но почему-то вспоминалось другое. Как Лена первый раз приехала на дачу — робкая, смущенная. Как спрашивала: «Галина Петровна, а можно я тут клумбу разобью?» Как светилась от радости, когда первые розы зацвели…
Она правда любила это место.
А может, и ее тоже любила? По-своему?
А потом взяла телефон. Набрала номер.
— Лена? Это Галина Петровна. Дачу я не продаю. Это была глупость с моей стороны. Прости.
— Галина Петровна, — голос удивленный.
— Хочу предложить компромисс. Можешь приезжать. Но предупреждай заранее. И без гостей. Просто ты и я. Договорились?
Долгая пауза.
— Договорились, — тихо сказала Лена. — Спасибо.
На следующий день Лена приехала. С пакетом рассады.
— Галина Петровна, — сказала она, — я новые сорта привезла. Хотите, вместе посадим?
Галина кивнула.
И они сажали молча. Рядом, но каждая в своем углу сада.
И впервые за долгое время Галине стало спокойно.