Когда дом становится ловушкой: Мама привела мне жениха и поселила его в нашей квартире
«Надоело мне за тобой бегать», — прошипел он, прижимая ее к стене.
— Знаешь, Лина, — сказал он как-то, когда они случайно столкнулись в коридоре, — Мне кажется, мы с тобой идеально подходим друг другу. Ты такая… ну, ты же знаешь.
Его взгляд скользнул по ней…
— Мы не подходим, — отрезала Лина, стараясь обойти его и пройти дальше.
— Я так не думаю, — прошептал он, — И твоя мама тоже так не думает.
***
Ольга Петровна не знала слова “сдаться”.
Сдаваться? Нет, это не про нее. Она не сдается. Особенно когда речь шла о Линкином замужестве.
Лине едва перевалило за тридцать, но, по маминым меркам, ей до пенсии оставалось уже чуть-чуть, то есть, надо срочно ускориться в поисках жениха. Хотя после первого катастрофического брака Линина “шкала готовности” к новым романтическим приключениям стремилась к нулю. Но Ольгу это не волновало.
Время шло, и каждый день начинался с недвусмысленных намеков.
— Лина, а ты слышала, что сын Алевтины Павловны развелся? — раздавалось каждое утро в течение месяца, будто у Лины память, как у рыбки, и через минуту она все забывает, — Такой хороший мужчина, да, двое детей, но живут-то они с Машей, с бывшей его, и к отцу приезжают редко. Мешаться не будут. К тому же, это показатель того, что мужчина не только… хм… работоспособный, но и ответственный: детьми занимается, алименты платит.
Все чудесный качества этого мужчины они уже не раз обсудили.
— Мам, я же говорила — мне не нужен муж, — ответила Лина, когда они завтракали.
— Это ты так внушила себе, потому что первый брак не удался, но это все ерунда, всем нужен муж. А мужчинам нужны жены. Люди не могут жить в одиночку. Это в нашей природе. И, если про природу, то часики…
— Угу, тикают, — сказала Лина.
Мама такая интересная — выходи замуж.
Если Лина и захочет, то где его взять, мужа-то? В МФЦ выдадут по заявленным характеристикам? Человек должен быть подходящим, а это уже задачка со звездочкой.
Но кто-то не унимался.
— Лина, это тебе сейчас смешно, а время уходит.
Ей было чуть за тридцать, и эта цифра, казалось, стала для Ольги Петровны чем-то вроде личного триггера, запускающего ежеутренний марафон сватовства.
— Пойду. Уже наелась, — сказала Лина, стараясь как можно быстрее проскользнуть в комнату за вещами и уйти до того, как мамин поток навязчивых советов достигнет своего апогея.
— Куда ты так торопишься? — Ольга Петровна, одетая в свой привычный утренний халат с яркими попугаями, уже направилась за ней, — Ты же знаешь, время не ждет. Твои ровесницы уже по второму разу замуж вышли, по трое детей родили, а ты…
— Мам, я на работу, — перебила ее Лина, хватая свою массивную сумку, которая постоянно увеличивалась в размерах. Там все время появлялись какие-то новые вещи, но Лина даже не понимала, откуда они берутся.
А еще Лина уже очень хотела сбежать от мамы хотя бы на работу.
— А вот и правильно! — Ольга Петровна в этом ее даже поддержала, — Там же тоже люди, мужчины! Ты присмотрись хорошенько, вдруг там кто-то… Коллеги, например… Или посетители какие… Охранники, кстати, у вас симпатичные, хотя нет, это не то…
Кстати, про охранников.
— Вот именно. Охранники уже начинает косо поглядывать на меня, когда я выхожу из офиса в одиннадцать вечера. Они все теперь, наверное, думают, что я подворовываю, — попыталась разрядить обстановку шуткой Лина, но мама лишь покивала.
— А ты пошути так при них. Может, с кем-то и разговор завяжется.
— Понятно. Я ушла.
Днем, пока вокруг все шумели, разговаривали и обсуждали рабочие вопросы, Лина хоть отвлекалась.
А вечером…
После очередного такого “утреннего промывания мозгов” Лина, как обычно, искала любую возможность не возвращаться домой. Она могла часами сидеть на скамейке возле дома, наблюдая за неспешной жизнью соседей, которые запоздало возвращались к себе, могла читать, если находила что-то интересное, или, как сегодня, задерживаться в офисе до тех пор, пока единственному охраннику на этаже не приходилось нервно кашлять, намекая на скорое закрытие здания.
— Опять я самая последняя осталась… Наверное, им домой хочется больше, чем мне. Чего мама ко мне прицепилась? Ну и что, что я снова одна? — бормотала Лина, лазя по страничкам знакомых, свою-то работу она переделала еще к пяти вечера, — Зато я могу приходить, когда хочу, делать все, что хочу…
Ну, не совсем. Приходить домой давно не хочется, а все попытки съехать от мамы — это скандал после которого мама картинно хватается за сердце.
В голове снова зазвучал мамин голос: “Ты не представляешь, Линочка, с кем я сегодня встретилась, и что мне рассказали! Опять про Алевтину Павловну…”
Чтобы хоть как-то заглушить этот внутренний голос, который, казалось, обрел физическое воплощение и сидел прямо напротив нее, Лина открыла браузер. “Путевки на отдых”, — набрала она. Все равно, куда лететь. Лишь бы подальше отсюда. Далеко. И надолго. Но Лина знала, что дольше, чем на неделю, не получится.
Через час она нашла то, что искала. “Недельный отпуск. Отель. Море. Полная тишина”. Билет был куплен. Оставалось продержаться всего месяц.
— Линуся, ты куда? — встретила ее мама, когда Лина, сжимая в руках заветную распечатку с путевкой, попыталась проскользнуть мимо, — Поехать куда-то надумала?
— Угу. Ненадолго.
Ольга Петровна подозрительно прищурилась, словно оценивая потенциальную угрозу своему тщательно спланированному будущему.
— Только там, солнышко, пожалуйста, ни с кем не знакомься. Там все так несерьезно, знаешь, курортные романы. Ты же мне зятя в дом хочешь привести, а не сомнительные знакомства, а так ты зятя мне точно не приведешь. Поэтому не знакомься.
Да какие знакомства?
— Мам, я просто хочу отдохнуть, — ответила Лина, прекрасно понимая, что ее слова, как и прежде, останутся без внимания. Мама все еще с подозрением смотрела на нее. Ясно. Не верит.
Ну, это не Линина проблема уже.
Море было великолепным.
Тишина — это… это вообще восторг. Знакомства Лине были не нужны, а вот отдых от мамы — очень.
Возвращение домой оказалось подобно резкому удару, как упасть со всего маху на асфальт. Лина даже зайти домой толком не успела, а тут уже начались сюрпризы! На их кухне, словно полноправный хозяин, восседал незнакомый мужчина с чашкой чая в руках. С любимой чашкой, между прочим! Он обернулся, увидел Лину, застывшую в прихожей, и кивнул:
— Здрасьте!
Лина уронила дорожную сумку.
Схватила покрепче “ручную кладь”, которая была у нее через плечо, и почти огрела незнакомого гостя.
— Кто вы???
— Лина! Да не шуми ты! — мама влетела в их еще не начавшуюся потасовку, и заслонила гостя, — Это Кирилл. Я сдала ему комнату. У нас же одна комната пустует, сама знаешь, а так хоть какие-то деньги будут.
— Тебе денег мало? — оторопело спросила Лина, забыв на секунду про этого Кирилла.
— Денег никогда не бывает много! — ответила мама.
— И ты согласилась пустить квартиранта? — шок.
— А что в этом такого? Многие так делают. Вон, Юля сдала аж две комнаты, получает неплохие деньги…
Лина посмотрела на маму, потом — на Кирилла. Она знала, что мама не “случайно” сдала комнату именно мужчине и что пустующая комната, долгие годы служившая складом для старых вещей и нереализованных маминых надежд, теперь станет пристанищем для ее новой “цели”.
Но Лина промолчала. Пусть. Ей, в принципе, было все равно. Пусть мама сама разбирается потом с тем, что натворила. Она была абсолютно уверена, что мама скоро взвоет. Ведь Ольга Петровна, при всей своей любви к “наведению порядка” в жизни дочери, совершенно не умела жить с кем-то, кроме этой самой дочери. Через неделю маме самой надоест.
— Делайте что хотите… — сказала Лина, — Я у себя.
— Не покушаешь с нами? — расстроилась мама.
— Аппетит пропал.
Лина была уверена, что общаться с Кириллом она не станет, но Кирилл ее мнения особо и не спрашивал. Его внимание к Лине было настолько явным, настолько ощутимым, что могло бы послужить прекрасным учебным пособием для студентов-психологов. Он, как липучка, следовал за ней по пятам, навязчиво предлагая свою помощь “в любом деле”.
— Линочка, тебе сумки донести, позволь? — когда Лина вернулась из магазина, неся в руках несколько пакетов.
— Линочка, я тебе чай сделаю, ты, наверное, очень устала после работы.
— Линочка, а давай вечером вместе посмотрим что-нибудь интересное? У меня есть отличный фильм, я думаю, тебе понравится.
Как достала эта шарманка…
Его “знаки внимания” переходили в ощущение, будто они уже живут вместе. Не как соседи, а как пара.
Лина стала еще реже бывать дома, предпочитая проводить время вне стен родной квартиры, где ее ждали мама с ее грандиозными планами и Кирилл с его назойливым вниманием, которое уже дошло до того, что он без стука заходил в ее комнату. Офис, спортзал, библиотеки — любые места, где можно было скрыться от них двоих.
— Лина, ты опять где-то пропадаешь! — возмущалась мама, когда Лина появлялась дома, — Сидела бы дома, пообщалась бы с Кириллом. Он же такой хороший парень! Ты его совершенно не ценишь!
— Парнем он был лет пятнадцать назад, — ответила Лина.
— А что, у тебя широкий выбор? — спросила мама, — Ты можешь капризничать, сколько хочешь, только он отсюда не съедет. Однажды тебе он понравится.
— Мам, он мне уже сейчас надоел! — рявкнула Лина.
— Как это — надоел? Он же к тебе с самой искренней душой!
— Знать бы еще, как от этой души отделаться…
Но мама, конечно, не слушала.
Она была убеждена, что Лина просто “не разбирается в мужчинах”. Кирилл же, видя, что его стратегия, основанная на навязчивости, не приносит желаемых результатов, решил перейти к более активным действиям. Его ухаживания стали более напористыми, переходя от милых комплиментов к недвусмысленным притязаниям.
— Знаешь, Лина, — сказал он как-то, когда они случайно столкнулись в коридоре, — Мне кажется, мы с тобой идеально подходим друг другу. Ты такая… ну, ты же знаешь.
Его взгляд скользнул по ней…
— Мы не подходим, — отрезала Лина, стараясь обойти его и пройти дальше.
— Я так не думаю, — прошептал он, — И твоя мама тоже так не думает.
Лина чувствовала, что добром вот это не закончится. Поэтому из дома она пропала практически совсем. Приходила поздно ночью, уходила утром, но и то Кирилл умудрялся ее подкараулить. Возле ванной, например.
— Мам, это просто опасно! — сказала Лина, — Ты не замечаешь, что он неадекват какой-то? Ты меня с ним одну оставляешь! Хочешь в криминальную хронику попасть, когда меня найдут где-то в лесу?
— Он сын моей подруги. Я его знаю.
— Ага. Видела раза три, когда ему было семь лет. Так?
— Не так! — сказала мама, прикусив губу, что означало, что она врет, — Не так. Он нормальный мужчина, а то, что ухаживать стал активнее, так конечно… сколько можно терпеть твои отказы?
— Он не ухаживает. Я не знаю, как это называется, но точно не так.
— Просто ты дальше своего носа не видишь. Я уж не знаю, как тебя и подтолкнуть-то…
Не знала, но придумала.
Однажды вечером, вернувшись домой, Лина поняла, что хуже уже быть просто не может.
Квартира была полна незнакомых людей. Шум, смех, звон бокалов — все это создавало ощущение какого-то праздника, но не ее праздника. Это уже злит. Это не было похоже на обычный мамин сбор подруг.
— О, Лина! Наконец-то ты здесь! — раздался мамин голос, — Иди сюда, я тебя уже давно ждала!
Лина, повинуясь, шагнула в гостиную, и тут же почувствовала, как сильная рука хватает ее за запястье. Это был Кирилл. Он потащил ее в самый центр зала. Среди толпы незнакомых лиц, Лина с удивлением узнала ее — Анастасию Олеговну, давнюю мамину подругу, которую она видела лишь мельком на редких праздниках. Ну да, это мать Кирилла. Только что она тут забыла с табуном родни?
— Оль, я твою дочь так давно не видел. Привет, Лина, садись к нам, расскажешь про себя… — Анастасия Олеговна тут же всем напомнила, — Мой сын, наконец-то, женится!
Мама подскочила к Лине:
— Я вижу, что он тебе нравится. Не спорь. Поженим вас.
— Никого вы не жените, — сказала Лина, — Я за него замуж не собираюсь! Чтобы вам всем было слышно!
Будто кто-то выключил музыку. Улыбки моментально испарились. На лицах гостей появилось недоумение, которое очень быстро сменилось неприкрытым осуждением.
— Как это — не собираешься? — возмутилась Анастасия Олеговна, — Вы же уже живете вместе.
— Это не значит, что мы собираемся жениться, — ответила Лина, — Мама ему комнату сдала!
— Линочка так шутит, — сказала мама, — Да, я сдала Кириллу комнату, но потом они влюбились, — она шикнула Лине, — Что ты делаешь? Это же твой шанс, он тебе, считай, с неба упал.
— Мам, заканчивай с этой комедией, — сказала Лина, — Я за него замуж никогда и не собиралась!
Это явно взбесило его маму.
— Это ты еще спасибо должна сказать, что мой сын на тебя согласился. Он тебя просто пожалел, девочка. Тебе же уже за тридцать, кто тебя еще возьмет, скажи честно?
— Он на тебе вообще из жалости женится, — добавила другая дама.
Кирилл развернул Лину и потащил ее в одну из комнат, закрыв за собой дверь.
— Надоело мне за тобой бегать, — прошипел он, прижимая ее к стене. — Мне обещали жену. Я тут который месяц перед тобой на задних лапках прыгаю! Просто так? Ты сейчас выйдешь и со всем согласишься. Или бойся тогда засыпать в своей комнате.
В этот момент дверь в комнату приоткрылась. Ольга Петровна заглянула внутрь.
— Девочки, мальчики, идите к столу, мы уже уладили это недоразумение, и все будем пить чай, — сказала она.
Перед Линой стоял стол, за которым сидели все эти люди, готовые осуждать ее и лепить из нее то, что им выгодно. Мама подошла к ней и толкнула в спину, подталкивая к неизбежному.
— Ну что ты? Не выпендривайся. Другого шанса тебе никто не даст.
Лина посмотрела на них.
На маму, на Кирилла, на все эти незнакомые осуждающие лица, которые, казалось, забыли, что они гости. Она молча подошла к столу. Посмотрела на каждого. Затем, не говоря ни слова, опрокинула этот стол одной рукой. Тарелки, бокалы, пирог — все полетело на пол. Звон разбитого стекла эхом разнесся по квартире.
Гости в испуге вскочили. Даже Кирилл, который так легко угрожал ей минуту назад, теперь смотрел с опасной. Через пять минут в квартире остались только Лина с мамой.
Но и Лина задерживаться не хотела.
— Завтра я сниму себе квартиру. Обидишься ты, мам, или нет — мне все равно, — сказала она, — Убирать я тут тоже ничего не буду. Точно не после того, что вы все мне наговорили.
Утром, обнаружив маму за уборкой, Лина прошла мимо с сумкой.
— Лина, ты куда? Что ты удумала? — мама бросила швабру, — Зачем тебе что-то снимать? Это же такие деньги!
— Я заплачу.
— Лина, куда ты? Ты меня тут не можешь оставить… Лина… Хорошо, прости меня за вчерашнее, за Кирилла тоже прости! — говорила мама, — Но ты не можешь уйти… Я без тебя тут просто лягу и умру тогда.
— Переживешь.