Сестра мужа хвасталась, что без проблем одна воспитывает двоих детей. А потом я узнала, в чём её «секрет»
Слушай, можно вопрос? — Геля покраснела. — Твоя бывшая жена…
Сестра Славы, Елена, с самого начала относилась к невестке настороженно. Ей казалось, что Геля слишком мягкая, неорганизованная, а главное — не умеет управляться с Егоркой, их со Славиком трехлетним сыном. Сначала она обсуждала это за спиной, в разговорах с подругами или по телефону с братом, будто случайно обмолвившись и указав на несостоятельность невестки. Но со временем перестала стесняться и стала говорить свое мнение открыто, даже при гостях.
— Я воспитываю двоих детей без мужа! Одна! И все успеваю! — говорила Елена Татьяне, стоя на кухне в свой день рождения и разрезая торт. — А она с одним справиться не может. Вечно жалуется на недосып, ребенок вон в какой-то аллергии! Лучше бы ты была женой Славика! И чего вы тогда расстались, Тань? Ну вот не понимаю, ей-Богу!
Геля хотела войти на кухню, чтобы помочь золовке с чаем, и услышала каждое слово. Казалось, ей снится этот разговор… Она не ожидала от золовки такого. Геля считала, что с Леной у них хорошие отношения: они общались, обсуждали семейные дела, часто делились рецептами и даже пару раз посплетничали о мужчинах. И вдруг — вот так, сплетни за спиной, да еще и с Таней! С той, кто, как оказалось, была бывшей девушкой Славы.
Позже, возвращаясь домой, Геля пыталась успокоиться.
«Может, просто вырвалось», — убеждала она себя. — «Может, пошутила».
Но внутри разрасталась неуверенность. Быть мамой для Гели было и правда тяжело, она все ждала, ну когда же пройдет тот самый «кризис»… Но за первым годом наступил кризис двух лет, а теперь трехлетка и вовсе сводил с ума. Геля порой даже присесть не успевала: то Егор решит проверить розетку, то рассыплет сахар по кухне, то найдет клей и выльет на себя. С таким шебутным сыном Геля и сама стала нервной и немного «забила» на внешний вид.
Таня же была еще не замужем, ничем не обремененная красивая и ухоженная, уверенная женщина, без детей и забот. Ее фигура, внешность и сам факт нахождения рядом с семьей, казались Геле угрозой. И теперь, узнав, что Елена с ней дружит, Геля поймала себя на ревности. Ей мерещилось, что муж вспоминает Таню и, о боже мой, даже жалеет, что выбрал Гелю!
Когда он задерживался на работе или ездил к сестре, ей казалось, что это не совещания или помощь по-семейному, а встречи с бывшей.
Она пыталась прогонять эти мысли, но чем больше старалась, тем сильнее накручивала себя. Слава, по ее мнению, становился холоднее: отсутствие интереса, равнодушные взгляды, ссоры на пустом месте. Геля все больше чувствовала себя виноватой — за слезы, усталость, за то, что не справляется с такой простой ролью быть матерью.
Иногда Елена бросала фразы вроде: «Я-то с двоими все успеваю, а ты с одним не можешь справиться». Сказано это было между делом, но Геля слышала в этом упрек.
— Я стараюсь, правда… Если бы у меня была помощница, хотя бы бабушка для Егора.. — Геля расплакалась. Ни у Славы, ни у нее родителей не было в живых.
Лена посмотрела на невестку, и ей стало ее жаль.
— Раз уж ты не можешь справиться с ребенком и еще и выполнять супружеские обязательства, я могу помочь.
— У тебя своих дел невпроворот, что ты… — Геля тогда отшутилась, но слова золовки запомнила. Они засели где-то глубоко, и когда после той злополучной сцены с тортом ей стало особенно тревожно, что муж решит искать романтику на стороне, а потому она все же решилась обратиться к Елене.
— Я хочу устроить Славе романтический поход в кино. Можно я приведу Егорку к тебе на три часа в субботу? Ты меня очень выручишь… Я бы няню наняла, но наслышана про то, как они детей оставляют, а сами крадут ценности и уходят… Не хочу с чужим человеком оставлять сына.
— Да, понимаю. Ну приводи, если надо, — пожала плечами Елена.
— Ты точно справишься?
— Ну я же не ты. Справлюсь, — ответила она тем же тоном, что всегда звучал как насмешка.
Геля старалась не обращать внимания на сарказм золовки. Она выбрала платье, сделала прическу, купила билеты — хотела вернуть в их отношения ощущения прежней близости. Слава вроде бы тоже оживился. В кино они держались за руки, а потом муж пригласил ее в кафе, как раньше. Глаза женщины сияли, она вновь почувствовала себя любимой. Но все хорошее когда-нибудь кончается.
Когда они вернулись к Елене, дверь открыла Таня. Пока Лена что-то делала на кухне, Таня, вероятно, занималась с детьми, при этом она вывела Егора за руку. Ребенок от Татьяны не шарахался, будто давно знал.
Геля даже заревновала сына, она представила, что Слава уходит к Тане и забирает ребенка у Гели, и ей стало совсем плохо.
В итоге она чуть не упала в обморок, снова показав себя как хилая и ненадежная женщина.
Слава не на шутку испугался, но Геля думала о другом, она еще отчетливее увидела в Тане угрозу.
Да и в Елене с недавних пор она видела не союзника, а врага. Ей стало невыносимо. Воздуха не хватало.
Слава успел подхватить ее, когда она пошатнулась и упала в обморок. Пришлось вызвать скорую.
В больнице Геля много думала, как докатилась до этого. Ей было стыдно: молодая женщина, мать, а ведет себя как истеричка. Лена звонила, спрашивала, как самочувствие, уверяла, что Егор в порядке. В связи с тем, что на фоне обморока Гелю положили в стационар на несколько дней, ребенок остался с теткой, пока Слава работал.
По словам мужа, Егор у сестры был в полном порядке: чистый, аккуратный, накормленный. Вроде даже счастлив и без мамы… Правда, по словам Славы, он стал хуже спать.
Выйдя из больницы, Геля столкнулась с тем, что Егор совершенно не слушал мать, постоянно скандаля. Он не ел, устраивал истерики и ничего не хотел. А Геля не могла понять, что с ним случилось и почему она настолько плохая мать, что не справляется с ребенком.
Она читала форумы, советовалась со знакомыми, даже хотела пойти к психологу, но ничего не помогало. И тут… однажды, когда ребенок совершенно не желал кушать, она решила пойти с ним в парк, чтобы немного проветриться.
— Давай, Егор, одевай ботиночки, помогай маме. Сейчас пойдем в парк, там перекусим в кафе.
Он не реагировал. Схватил с пола игрушку и бросил в стену. Потом каким-то чудом достал со стола телефон Гели. Она еле успела отнять, и от этого крик стал только громче.
К счастью, та вовремя отобрала гаджет, чем вызвала у ребенка еще большие слезы. Кое-как она довела сына до паркового кафе и усадила за стол.
К ним тут же прибежала официантка.
— Не в духе, да? — спросила она, улыбнувшись малышу.
— Знаете, я такая ужасная мать… — внезапно Геля расплакалась. — Ничего не успеваю. С утра маковой росинки не было во рту…
— Не плачьте, я знаю, как вашего сына заинтересовать. — официантка принесла детский планшет и поставила перед Егором. — Вот, наверняка твой любимый мульт. У нас все детки этот мультик любят!
Егор увидел на экране заставку и издал какой-то звук, которого Геля раньше не слышала. Мальчика как подменили. Он смотрел мультик не отрываясь, ел, смеялся и дал матери возможность отдохнуть.
Но вот когда мультфильм кончился, ребенок устроил новую истерику, и Геле пришлось выводить его из кафе, под косые взгляды посетителей.
Она шла по аллее, таща сына на руках, потому что идти ножками ребенок не хотел. И вдруг за спиной она услышала:
— Гель? Ты?
Обернувшись, молодая мать увидела бывшего мужа Елены.
— Привет! — улыбнулась Геля.
— Как дела? Вижу, растет, богатырь…
— Растет. Да ума не прибавляется, — выдавила Геля. — С ним с ума сойду сама скоро.
— Да, бывает, — кивнул он. — Куда путь держите?
— Домой.
— Нам по пути, мне в сторону площади…
Они пошли по парку вместе, обмениваясь вестями.
— Слушай, можно вопрос? — Геля покраснела. — Твоя бывшая жена… ну после развода, она ведь одна растит двоих мальчишек, а они ненамного старше Егора. Как она может успевать все, да еще и работать?
— Я денег даю много, — усмехнулся он.
— Ну деньгами ребенку рот не заткнешь, — сказала Геля.
— Ленка не напрягается, уж поверь. Мы почему с ней разошлись? Потому что у нас разные понятия о воспитании детей. — Он сделал паузу. — Честно говоря, Лена вообще не занимается детьми. Она просто включает им мультики и делает свои дела. Дети целыми днями сидят в гаджетах. Понимаешь?
— Эм…
— Да, они вообще у нее ничем не занимаются. Она врубает им по кругу все возможные мультфильмы, детские шоу, а сама надевает наушники и тоже сидит в гаджетах. Я прихожу к ним домой, у детей глаза такие красные, словно они не спали неделю. Я однажды решил отнять планшет, так ребенок на меня с кулаками кинулся! Потом я пытался с Леной говорить на эту тему, но она сказала, чтобы я не лез. Мол, увольняйся и сиди с детьми сам.
— А ты?
— А я понял, что с ней бесполезно говорить. Я тоже виноват, надо было больше времени с детьми проводить, когда можно было что-то исправить, но я хотел, чтобы у них все самое лучшее было: работал, в командировки ездил. В общем, пахал, а Лена не хотела заниматься с ними. У нее свои дела, так она еще и говорит, что так правильно, мол, все успевает и дети спокойные. А они, Геля, неспокойные. Они зомбированные.
Геля остановилась. В голове соединилось все: фотографии, где Егор выглядит «спокойным», его поведение после похода в гости к тете, крики, планшет в кафе… Желание отобрать у матери и отца телефон…
— А я думала, что Лена — хорошая мать, не то что я! Что у меня сын орет постоянно из-за того, что я не знаю чудо-кнопку, где его истерика выключается… — слова вырвались сами.
Мужчина пожал плечами.
— В общем-то, кнопка и правда есть. На планшете. Но я бы не хотел, чтобы мои дети были как собаки Павлова: на рефлексах «вкл» и «выкл». Так вот. — Они подошли к перекрестку. — Ну ладно, мне бежать надо. А ты не переживай. Три года — тяжелый возраст. Перерастет истерики и будет спокойнее, — сказал он, улыбнувшись, и пожал Егору маленькую ручку. — Маму слушайся, она у тебя хорошая!
Егор засмущался, притих. До дома они шли спокойно, без нытья, чему Геля была несказанно рада.
Вечером, укладывая сына, Геля думала о Лене. О том, как легко судить чужую жизнь, когда не видишь, что стоит за фасадом. И как просто поверить, что кто-то лучше тебя, не зная истинного положения вещей.
Дети Лены и правда часто выглядели утомленными, после Геля специально стала наблюдать и сделала вывод, что секрет «спокойной жизни» золовки и действительно заключался в чрезмерном употреблении гаджетов.
Как результат, она не только сэкономила свое время, но и «подарила» обоим сыновьям очки. Уже с пяти лет племянники Славы стали частыми гостями офтальмолога. Но и это не дало Лене повода задуматься.
— Пусть играют, — часто говорила она, сменив детские планшеты на игровые ноутбуки. Бывший муж в воспитание не лез. Просто давал денег на любые нужды сыновей. Кто из них прав? Трудно сказать, но Геля точно была уверена, что не зря мучилась с сыном. Среди сверстников он, быть может, единственный, кто находил себе игры и занятия не в телефоне, а в реальном мире.
***
— Мам, пап, а мы в настолки поиграем? — по вечерам в выходные частенько спрашивал семилетний Егор у родителей.
— Конечно! — улыбалась Геля. Она поняла: внешнее благополучие — это не доказательство, что другие живут лучше тебя. Теперь она твердо знала, что настоящая семья — это то, что остается, когда гаджеты выключены.
С Таней Лена, кстати, общаться перестала, после того как не поделили жениха…
Геля тогда только посмеялась, подумав, что зря ревновала мужа к бывшей. Впрочем, Татьяна сыграла свою роль в жизни Гели: женщина стала больше заниматься собой и привела себя в форму на фоне здоровой конкуренции, но это совсем другая история.