Месть накануне свадьбы: Жених выставил ее за дверь из-за выходки младшей сестры
Дай мне номер Насти! Она меня заблокировала, представляешь?
Лена сидела на кровати, увлеченно листая ленту соцсетей. В этот момент в комнату вошла её сестра и не успела она переступить порог, как Лена, даже не подняв взгляда, выпалила:
– Насть, мне нужен новый телефон.
Её голос звучал буднично, будто она сообщала о чём‑то само собой разумеющемся. Настя, которая как раз собирала разбросанные по комнате вещи (девушка, готовилась к отъезду) лишь коротко взглянула на сестру и спокойно ответила:
– Попроси у мамы.
Лена фыркнула, наконец оторвавшись от экрана. В её глазах мелькнуло раздражение.
– Она не даст денег, – бросила она. – Говорит, я слишком много хочу.
Настя аккуратно сложила в сумку последнюю вещь и, выпрямившись, посмотрела на Лену. В её взгляде читалась не столько злость, сколько усталая уверенность.
– И в чём‑то она права, – сказала она ровным голосом. – Если хочешь что‑то купить, заработай на это сама. Я не вечно буду рядом.
Эти слова будто ударили Лену. Она резко выпрямилась, лицо вспыхнуло от возмущения.
– Мне всего девятнадцать, и, между прочим, я учусь! – выкрикнула она, повышая голос. – Почему я должна ещё и работать? Я привыкла, что мне помогают, и это нормально!
Настя вздохнула, но не стала спорить. Вместо этого она напомнила сестре:
– А я через месяц выхожу замуж. И на свадьбу нужно очень много денег. Лучше порадуйся за меня – у меня будет собственная семья.
Она взяла сумку, направилась к двери и, не дожидаясь ответа, вышла, громко хлопнув дверью. Этот звук эхом отозвался в комнате, оставив Лену одну со своими мыслями. Настя чувствовала, как внутри нарастает раздражение – ей казалось, что сестра совсем не понимает, как устроена жизнь за пределами их привычного уюта.
Лена осталась сидеть на кровати, сжимая в руках старый смартфон. Её лицо постепенно смягчилось, но в глазах всё ещё горел упрямый огонёк. Она тихо, почти шёпотом, произнесла:
– Ну это мы ещё посмотрим…
На губах девушки появилась самоуверенная усмешка. Она откинулась на подушку, глядя в потолок, и тихонько проговорила:
– Пока ты мне нужна – ты будешь рядом со мной. И неважно, что именно мне придётся для этого сделать.
В её голове уже начали рождаться планы – пока смутные, но достаточно настойчивые, чтобы заставить её почувствовать себя хозяйкой положения.
Лена с самого детства привыкла к тому, что её желания – закон. Родители обожали её без памяти! Пять долгих лет они мечтали о втором ребёнке, и когда наконец появилась Лена, её буквально осыпали любовью и вниманием. “Нечаянная радость” – так ласково называли её дома, и это прозвище словно задало тон всей её жизни. Всё, чего она хотела, тут же оказывалось у неё в руках.
Со временем эта привычка получать всё по первому требованию превратилась в черту характера. Лена не задумывалась о чувствах других – она просто знала: мир должен подстраиваться под неё. Сестра давно смирилась с этой ролью вечной помощницы. Сколько Лена себя помнила, Настя всегда была рядом – делала за неё домашние задания, объясняла сложные темы, а потом и вовсе помогла поступить в приличный вуз. Для Насти это было естественным проявлением сестринской заботы, а для Лены – просто очередным доказательством того, что всё должно быть так, как она хочет.
С деньгами у Лены тоже никогда не возникало проблем. Мама регулярно переводила на карту определённую сумму – не слишком много, но достаточно, чтобы ни в чём себе не отказывать. А если вдруг требовалось больше, можно было просто позвонить Насте. Сестра никогда не отказывала – брала деньги из своих сбережений и отдавала Лене, даже не требуя возврата. Так было всегда… пока в жизни Насти не появился Вадим.
Вадим оказался совсем не таким, как все прежние знакомые Насти. Он был симпатичным, умным, с чувством юмора и чёткими жизненными принципами. Для Насти он стал тем самым принцем из сказок – надёжным, заботливым, готовым поддержать в любой ситуации. Она ловила себя на мысли, что с ним чувствует себя по‑настоящему счастливой.
Но, как это часто бывает, в каждой сказке есть своя ложка дёгтя. Вадим оказался жутко ревнивым. Он не устраивал скандалов и не контролировал каждый шаг Насти, но его настороженность чувствовалась в мелочах – в вопросах, в интонациях, в долгих взглядах. Настя старалась не обращать на это внимания. Она верила, что со временем всё наладится, что ревность – это просто проявление сильной привязанности, с которым можно смириться.
Жизнь шла своим чередом. Заявление в загс было подано, ресторан для торжества забронирован, приглашения разосланы гостям. Настя с головой погрузилась в приятные предсвадебные хлопоты – выбирала платье, обсуждала меню, продумывала детали церемонии. Каждый день приносил новые поводы для радости, и ей казалось, что ничто не может омрачить это счастье.
Она ещё не знала, что самые серьёзные испытания только впереди…
**********************
Лена долго крутила в руках телефон, прежде чем решиться набрать номер. Вадим. Жених сестры. Человек, с которым Настя светится от счастья последние месяцы. Но сейчас Лене было не до сантиментов – она чётко знала, чего хочет.
Глубоко вздохнув, она нажала кнопку вызова. Сердце колотилось где‑то в горле, но голос звучал ровно и даже дружелюбно:
– Вадим, привет. Это Лена. Слушай, я понимаю, что Настя занята, но я по ней ужасно соскучилась. Целую неделю не виделись.
В трубке повисла короткая пауза. Потом Вадим ответил, и в его голосе явно слышалось удивление:
– А разве она не у тебя?
Лена чуть прищурилась, чувствуя, как внутри поднимается волна удовлетворения. Попался.
– Я же говорю, неделю её не видела, – повторила она, старательно изображая недоумение. – А почему она должна быть у меня?
– Потому что Настя через день дома не ночует, – в голосе Вадима зазвучали жёсткие нотки, – и говорит, что к тебе идёт!
– Ой! – Лена сделала паузу, словно действительно только сейчас осознала масштаб проблемы. – Я не знаю даже, что сказать… Потом перезвоню, ладно? Пока!
Не дожидаясь ответа, она нажала “отбой”. Руки слегка дрожали, но это была приятная дрожь – дрожь предвкушения. Всё складывалось как нельзя лучше!
Она представила, как Вадим сейчас хмурится, сжимая телефон в руке. Как в его глазах разгорается огонь ревности – ведь он парень горячий, вспыльчивый, не из тех, кто станет долго разбираться и выслушивать объяснения. Скорее всего, он прямо сейчас бросится к Насте с расспросами, а потом, не поверив её оправданиям, выгонит из дома.
А куда пойдёт Настя, когда дверь захлопнется у неё за спиной? Конечно, к сестре. К Лене.
В воображении Лены уже рисовалась картина: Настя на пороге её квартиры – растерянная, расстроенная, с чемоданом в руке. Она будет искать поддержки, утешения. И Лена, конечно, не откажет. Она обнимет сестру, усадит за стол, нальёт чаю, выслушает все жалобы. Будет доброй, заботливой, понимающей.
И вот тогда – когда Настя немного успокоится, когда почувствует, как сильно ей нужна сестра, – Лена мягко напомнит о своём желании. О том самом новом телефоне, который она давно присмотрела. Теперь‑то Настя точно не сможет отказать. Не станет отталкивать человека, который только что стал её единственной опорой.
Лена откинулась на спинку стула, всё ещё держа телефон в руке. В голове уже складывался план дальнейших действий. Осталось только дождаться, когда события начнут разворачиваться по её сценарию. А они обязательно развернутся – она в этом не сомневалась…
*********************
Настя вернулась домой в приподнятом настроении. Сегодня утром она договорилась с кондитером о встрече – нужно было окончательно утвердить дизайн свадебного торта. По дороге она купила любимые пирожные Вадима, представляя, как они вместе устроят небольшой дегустационный вечер. Ключи легко скользнули в замок, дверь открылась… и всё радужное настроение рассыпалось в одно мгновение.
Первое, что бросилось в глаза, – два её чемодана, стоящие прямо у входа. А за ними – лицо Вадима, искажённое гневом. Настя даже не сразу узнала его: обычно мягкие черты стали резкими, глаза сверкали, а губы были плотно сжаты.
– Вадим, это что такое? Зачем ты собрал мои вещи? – искренне недоумевая, спросила девушка. Она всё ещё надеялась, что это какая‑то нелепая шутка или недоразумение. Всего два часа назад они так тепло обсуждали детали свадьбы, строили планы, смеялись…
– Выметайся из моей квартиры, – отрезал он, с силой пиная ногой один из чемоданов. Тот с грохотом откатился к стене. – Терпеть не могу таких, как ты!
– И что я такого сделала? Сходила к сестре? – Настя не могла понять, что вообще происходит! – Я правда ничего не понимаю!
– Тебя там не было, – прошипел Вадим, сжимая кулаки так, что побелели костяшки. – Лена сама мне недавно звонила и спрашивала, когда же ты, наконец, к ней придёшь. Говорила, что очень соскучилась за прошедшую неделю. И вот, у меня возникает вопрос: где же ты тогда ночевала, если не у сестры?
В этот момент мир будто перевернулся. Настя почувствовала, как земля уходит из‑под ног. Она пыталась осмыслить слова Вадима, найти в них хоть каплю здравого смысла.
– Что за чушь? Она не могла такого сказать… – прошептала Настя, всё ещё цепляясь за надежду, что это просто кошмарный сон. Может, Вадим неправильно понял? Может, Лена пошутила, а он воспринял всерьёз?
Но по выражению его лица она поняла – нет, это не шутка. Вадим смотрел на неё с такой холодной решимостью, что последние сомнения растаяли.
– Думаю, что сейчас она очень жалеет, что вообще позвонила, – произнёс он с ледяной усмешкой. – Забирай вещи и уходи. Или мне помочь?
Его голос звучал так отчуждённо, что Насте показалось, будто перед ней стоит совершенно чужой человек. Тот Вадим, которого она любила, не мог так говорить. Не мог смотреть на неё с таким презрением.
Она молча шагнула к чемоданам, чувствуя, как внутри разрастается ледяная пустота. Руки дрожали, когда она взялась за ручку одного из них. В голове крутились вопросы: “Как это могло произойти? Почему Лена так поступила? Что теперь будет?” Но ответов не было. Только тяжёлый груз непонимания и боли, который ей предстояло нести дальше – уже в одиночку.
Вадим не шутил – это стало окончательно ясно по тому, как жёстко и решительно он действовал. Не дав Насте ни секунды на возражения, он вытолкнул её на лестничную площадку вместе с чемоданами. Перед этим резко вырвал из её рук ключи, причиняя этим действием ей физическую боль. А потом – громкий, окончательный хлопок двери. Этот звук словно поставил жирную точку в их отношениях.
Настя осталась стоять на лестничной площадке, сжимая ручку чемодана. Горячие слёзы катились по щекам, но она даже не пыталась их смахнуть. Что случилось? Почти год совместной жизни, планы, мечты, тёплые вечера вдвоём – и всё рухнуло в одно мгновение. Хуже всего было то, что ей даже не дали шанса объясниться! Ни одного слова. Только холодный приговор и дверь, захлопнувшаяся перед носом.
Она прислонилась к стене, пытаясь собраться с мыслями. В груди было тяжело, будто туда насыпали камней. Постепенно до неё начало доходить: Вадим даже не пытался разобраться. В нём говорило не здравое сомнение, а уязвлённое самолюбие, обида, злость. Рациональное зерно утонуло в буре эмоций.
Пару минут Настя просто стояла, глядя в одну точку. Потом дрожащими пальцами достала телефон. Экран засветился, отразив её заплаканное лицо. Она набрала номер сестры – единственного человека, которому могла сейчас позвонить.
– Ты говорила с Вадимом? – спросила она сразу, без предисловий.
– Зачем мне разговаривать с твоим женихом? Тем более, у тебя за спиной? – голос Лены звучал слишком бодро, слишком довольным. Это насторожило Настю ещё больше. – Вы поссорились, да? По голосу слышу. Ну ничего, я‑то тебя точно не брошу.
Настя молча нажала “отбой”. В горле стоял ком. Она всё ещё не могла поверить, что Лена способна на такую подлость. Вернее, не хотела верить. В голове не укладывалось: как сестра, с которой они выросли, делились секретами, помогали друг другу, могла так поступить?
Медленно, будто во сне, Настя потянула за ручку чемодана. Теперь здесь её ничего не держало. Работа? Найдёт другую – не в этом проблема. Друзья? За год жизни с Вадимом как‑то не получилось завести близких знакомых. Всё время уходило на совместные планы, подготовку к свадьбе. Сестра? Настя вдруг ясно осознала: Лена давно уже взрослая, совершеннолетняя. Пора перестать быть для неё спасательным кругом, решать её проблемы, оплачивать капризы.
Она покатила чемоданы к лифту, стараясь не смотреть на дверь квартиры, где ещё недавно чувствовала себя счастливой. В душе была пустота, но вместе с ней приходило и странное ощущение свободы. Свободы начать всё с чистого листа – пусть даже через боль и разочарование…
Ночевала девушка в гостинице. В съемной квартире сейчас живет Лена, и туда она идти не захотела. Так что особого выбора у неё не было…
*******************
Настя пришла в офис на следующий день после разрыва с Вадимом. Она держалась изо всех сил, стараясь не показывать, как ей тяжело. Глаза немного припухли от слёз, но она тщательно замаскировала это тональным кремом. Главное – не дать слабину на работе. Это было её последнее прибежище, место, где она могла сосредоточиться на деле и хоть ненадолго отвлечься от боли.
Она направилась прямо к кабинету начальника. Сердце колотилось, но она твёрдо решила: нужно уволиться. Здесь больше ничего не удерживало. Работа была хорошей, коллектив – дружелюбным, но оставаться в этом городе, где каждый уголок напоминал о Вадиме, она просто не могла.
Начальник, Сергей Иванович, сразу заметил, что с Настей что‑то не так. Он давно ценил её как ответственного и толкового сотрудника – за два года она ни разу не сорвала сроки, умела находить общий язык с клиентами и всегда предлагала разумные решения.
– Настя, что случилось? Вид у тебя не очень, – спросил он, внимательно глядя на неё поверх очков.
– Сергей Иванович, я хочу подать заявление об увольнении, – выговорила она ровным голосом, хотя внутри всё дрожало.
Он откинулся на спинку кресла, задумчиво потёр подбородок.
– Погоди, не торопись. Я вижу, что у тебя какие‑то личные проблемы. Но давай не будем рубить сплеча! Ты ценный сотрудник, и просто так отпускать тебя я не готов.
Настя хотела возразить, но он жестом остановил её.
– У меня есть предложение. В нашем филиале в Новосибирске открывается новая позиция. Зарплата выше, перспективы роста – отличные. Мы можем организовать переезд, первое время ты будешь жить в служебной квартире. Подумай, это реальный шанс сделать серьёзный шаг в карьере.
Настя замерла. Новосибирск. Другой город. Чистая страница. Возможно, именно то, что ей сейчас нужно. Но…
– Сергей Иванович, спасибо за предложение, – она глубоко вздохнула, собираясь с духом. – Но я должна сказать: в ближайшее время я планирую уйти в декрет.
Тишина повисла в кабинете. Она ждала реакции – осуждения, разочарования, вопросов. Но начальник лишь улыбнулся.
– Поздравляю, Настя! Это же замечательно.
Она удивлённо подняла глаза.
– Правда? Вы не считаете, что это помешает работе?
– Конечно, помешает, но временно. Зато потом ты вернёшься с новыми силами, а место за тобой сохранится. Мы дорожим такими сотрудниками. Так что, подумай над переводом. Это хорошая возможность начать всё заново в новом месте, с поддержкой компании.
В этот момент Настя почувствовала, как тяжёлый груз немного приподнялся с её плеч. Кто‑то верит в неё, кто‑то готов поддержать, несмотря ни на что.
Она больше не колебалась.
– Хорошо, Сергей Иванович. Я согласна на перевод.
Вечером она сидела на диване в гостинице. Перед ней лежал открытый ноутбук, а на его экране – сайт авиакассы. Рука дрогнула, когда она наводила курсор на кнопку “Купить билет”.
Да, она не успела сказать Вадиму о беременности. Не успела поделиться радостью, о которой узнала буквально пару дней назад. Теперь это уже не имело смысла. Он не поверил бы, что ребёнок от него… Да и зачем ему это знать?
Она нажала “Подтвердить покупку”. Экран моргнул, выдав сообщение об успешной оплате. Билет в один конец. В новую жизнь.
За окном медленно опускались сумерки. Настя закрыла ноутбук, подошла к окну. Где‑то там, далеко за горизонтом, лежал Новосибирск – город, в котором её никто не знал, где не было болезненных воспоминаний и предательств. Только она и её будущее.
Завтра она соберёт вещи. Завтра начнёт всё с чистого листа…
***********************
С той ссоры прошло три года. Поначалу Вадим твёрдо стоял на своём. В голове у него сложилась чёткая картина: Настя осознает свою вину, поймёт, как сильно его обидела, и вернётся – робкая, раскаявшаяся, с мольбой в глазах. Он даже представлял, как сначала сделает вид, что не готов простить, а потом смягчится, великодушно протянет руку и скажет: “Ладно, забудем. Но чтобы это в последний раз! Больше шансов не будет”.
Он ждал. День. Неделю. Месяц. Но Настя не приходила. Не звонила. Не пыталась связаться. Сначала это только подстёгивало его гордость – значит, действительно виновата и теперь боится показаться на глаза. Потом начало настораживать. А потом… потом стало больно.
Однажды он случайно узнал от общего знакомого, что Настю перевели в другой город.
– Уехала, – сказал тот небрежно. – В Новосибирск, кажется. Хорошая должность, карьерный рост.
Вадим тогда молча кивнул, будто это его не касается, но внутри всё перевернулось. Он вдруг ясно осознал: она не вернётся. Никогда. И прощения не попросит.
Тем временем Лена не оставляла его в покое. То и дело появлялась на пороге, взъерошенная, с капризно поджатыми губами, и требовала:
– Дай мне номер Насти! Она меня заблокировала, представляешь? Я тут одна в этом городе, мне помощь нужна, а она…
Вадим смотрел на неё и не мог понять, как раньше не замечал, насколько она… поверхностная. Её просьбы звучали наигранно, а в глазах не было ни капли искренней тревоги. Только желание получить очередную услугу. Постепенно до него дошло: именно Лена тогда всё подстроила. Специально позвонила, специально сказала те слова, зная, как он отреагирует.
– Знаешь, – наконец произнёс он, устало глядя на неё, – я больше не хочу тебя видеть. И тебе, пожалуй, стоит научиться решать свои проблемы самой.
Лена фыркнула, развернулась и ушла, громко хлопнув дверью. А Вадим остался стоять в прихожей, чувствуя странное облегчение. Он наконец‑то понял, кого на самом деле впустил в свою жизнь – и кого потерял.
Спустя ещё несколько месяцев по работе ему пришлось съездить в тот самый город, куда уехала Настя. Дел было всего на день, и вечером, чтобы немного развеяться, он решил пройтись по местному парку. Осень в этом году выдалась особенно красивой: деревья пылали золотом и багрянцем, под ногами шуршали опавшие листья, а воздух был свежим, с лёгкой прохладой.
Он шёл, засунув руки в карманы, глядя, как солнце медленно опускается за крыши домов, и думал о том, как странно складывается жизнь. О том, что иногда мы сами рушим то, что дороже всего, поверив не тем словам и не тем людям.
И тут он увидел их.
Небольшая семья: мама, папа и малышка лет двух. Мама смеялась, подбрасывая в воздух кленовые листья, папа держал девочку за ручку, а она, заливаясь счастливым смехом, пыталась допрыгнуть до разноцветного вихря.
Вадим остановился, не в силах отвести взгляд. Девочка была очаровательна: светленькие кудряшки, пухлые щёчки и потрясающие голубые глаза – такие же, как у Насти. Он невольно задержал дыхание. Вот так просто, случайно, он увидел то, чего у него могло бы быть. То, что он сам разрушил.
Мужчина стоял неподвижно, словно прирос к земле. Только что он наблюдал за счастливой семьёй – и вдруг сердце пропустило удар. Мамочка, которая только что смеялась, подбрасывая листья, обернулась – и он узнал её.
Это была Настя.
Она почти не изменилась. Те же ясные глаза, та же тёплая улыбка. Только в чертах лица появилась новая зрелость, какая‑то спокойная уверенность. И ей это ужасно шло.
Вадим смотрел, как Настя наклоняется к дочке, поправляет шапочку, что‑то шепчет с нежной улыбкой. Рядом стоял мужчина – не слишком высокий, с добрыми глазами и тёплой улыбкой. Он положил руку Насте на плечо, а она прислонилась к нему, словно к надёжной опоре.
В груди у Вадима что‑то сжалось. Не злость, не обида – тихая, горькая печаль. Он вдруг ясно осознал: этот незнакомец дал Насте то, чего не смог дать он. Спокойствие. Уверенность. Чувство, что её любят – без условий, без подозрений, без глупых требований оправдываться.
Настя засмеялась – звонко, от души – и взяла дочку за руку. Семья двинулась дальше по аллее, оставляя за собой вихрь разноцветных листьев. Вадим смотрел, как они удаляются, и понимал: это не просто случайная встреча. Это точка. Окончательная и бесповоротная.
Он мог бы подойти. Мог бы сказать: “Настя, я был не прав. Прости меня”. Но зачем? Чтобы потревожить её покой? Чтобы напомнить о боли, которую сам же и причинил?
Нет.
Пусть всё так и остаётся.
Она счастлива. По‑настоящему счастлива. И это, как ни странно, приносило ему какое‑то странное, горькое утешение. Значит, не всё потеряно. Значит, жизнь пошла дальше – и для неё, и для него.
Вадим ещё немного постоял в тени, провожая взглядом удаляющуюся семью. Потом медленно развернулся и пошёл в противоположную сторону. Листья шуршали под ногами, а в голове звучало тихо и ясно:
– Пусть будет счастлива. Даже без меня…