15 лет я терпела «шутки» мужа про любовниц. А потом услышала слова сына: «Пап, ну когда ты уже найдёшь мне нормальную мать?»
«Мам, а ты правда любишь этого дядю Игоря?»
— Пап, ну когда ты уже найдёшь мне нормальную мать? Эта опять психует из-за какой-то ерунды!
— Потерпи, сынок. Мы с тобой ещё поищем, — рассмеялся Олег Владимирович.
Елена застыла в дверях кухни с мокрой тряпкой в руках. Секунду назад она вытирала со стола следы от Артёмовой газировки и прикидывала, как бы помягче объяснить сыну, почему нельзя откладывать географию на последний момент. А теперь стояла и смотрела на двух самых близких мужчин в своей жизни, которые хохотали над ней, будто она — персонаж какого-то дурацкого ситкома.
Тряпка шлёпнулась на пол.
— Ищите, — выдавила она. — Я вас не держу.
Олег перестал смеяться и покачал головой с театральным вздохом.
— Лен, да ты чего? Мы же просто пошутили. У тебя совсем чувства юмора нет?
Она развернулась и пошла в спальню. За спиной раздался приглушённый смех Артёма и шёпот мужа: «Не бери в голову, у мамы просто настроение плохое».
Елена села на край кровати и сжала виски пальцами. Голова раскалывалась. Может, правда что-то с ней не так? Может, она действительно слишком остро всё воспринимает? Олег вечно твердил, что у неё комплексы, что нормальные жёны над такими шутками смеются, а не устраивают истерики.
Только почему-то ей совсем не смешно.
Она вспомнила, как четырнадцать лет назад познакомилась с Олегом в очереди за справками в поликлинике. Он пришёл оформлять медкнижку для новой работы, она как раз заканчивала смену. Высокий, с открытой улыбкой, в модном тогда кожаном пиджаке. Говорил комплименты так, будто они знакомы сто лет. «Вы как луч света в этом казённом царстве», — сказал он тогда, и Елена засмеялась впервые за весь тот кошмарный день, когда одна пациентка обозвала её бездушной, а другая пожаловалась заведующей на грубость.
Олег умел быть обаятельным. Это было его главное оружие.
Через два года после свадьбы они пошли на корпоратив к нему на работу. Новый год, ресторан с живой музыкой, шампанское. Елена сидела в новом синем платье, которое специально купила к празднику, и смотрела, как Олег целует руки бухгалтеру Людмиле. Не в губы, конечно. Просто галантно, по-старомодному. Людмила хихикала и краснела, а Елена сжимала под столом салфетку и улыбалась, потому что не хотела портить всем вечер.
Утром она всё-таки не выдержала.
— Что это вообще было? Ты меня совсем не уважаешь?
— Лен, ты о чём? — Олег искренне удивился. — Это просто вежливость. Я же не в губы её целовал. Ты чего так завелась?
— Потому что я твоя жена! А ты при мне ухаживаешь за другими женщинами!
— Господи, какое «ухаживаешь»! — Он рассмеялся и обнял её за плечи. — Ты моя ревнивая дурочка. Людке пятьдесят лет, у неё трое внуков. Я просто поддерживаю хорошие отношения с коллегами. Это называется «социальные навыки», если что.
Елена тогда проглотила обиду. Ей казалось, что раздувать скандал из-за поцелуя руки на корпоративе — это мелочность. Что она действительно преувеличивает. Что вот родится ребёнок, и всё наладится.
Родился Артём. Ничего не наладилось.
Олег стал ещё обаятельнее. Комплименты соседкам в лифте, цветы секретарше на Восьмое марта, долгие разговоры с продавщицами в магазине. Всем — внимание, улыбки, лёгкий флирт. Елене — дежурное «ты сегодня хорошо выглядишь» раз в месяц. На Восьмое марта она получила набор полотенец. Полотенец, Карл! А его секретарша — букет из пятнадцати роз.
— Это для имиджа, — объяснял Олег. — Я же менеджер, мне нужно располагать к себе людей. Ты не понимаешь специфику моей работы.
Понимала. Только не понимала, при чём тут она.
Года три назад начались шутки. Сначала редкие, потом всё чаще.
— Лен, ты куда? — спрашивала она, когда Олег натягивал куртку.
— К любовнице, — бросал он через плечо и ухмылялся.
На самом деле шёл курить на балкон. Но Елена каждый раз вздрагивала, будто её ударили. А он смеялся: «Да расслабься ты! Это же прикол!»
Когда она звонила ему на работу, он мог ответить: «Извини, я сейчас занят, тут одна дамочка требует внимания», — и трубка обрывалась. Потом выяснялось, что он просто был на совещании. Но каждый раз Елена чувствовала, как внутри что-то сжимается и холодеет.
— Ты понимаешь, что мне больно? — спрашивала она.
— Лен, ну хватит уже! — Олег раздражался. — Это просто юмор! Нормальные люди над этим смеются, а ты вечно из мухи слона раздуваешь. Может, тебе к психологу сходить? У тебя какая-то нездоровая фиксация.
Елена пыталась сходить к психологу. Дважды. Оба раза после первого же сеанса бросала, потому что специалист начинал аккуратно подводить к теме токсичных отношений. А Елена не хотела этого слышать. Ей казалось, что если она признает, что муж её не уважает, то придётся что-то менять. А менять было страшно. Куда она пойдёт с ребёнком? На зарплату медсестры? И вообще, как она Артёму объяснит?
Год назад Олег прислал ей скриншот из своей переписки ВКонтакте. Случайно, видимо. Там была цепочка сообщений с какой-то Викой. Стикеры в виде сердечек, «солнышко моё», «как же ты мне нужна была сегодня на этом скучном совещании». Когда Елена спросила, он пожал плечами:
— Это просто общение. Вика — наш новый менеджер, я её адаптирую к коллективу. Не ревнуй по пустякам.
Елена не ревновала. Она просто медленно умирала внутри.
Потом была встреча с подругой Татьяной и её мужем Андреем. Они сидели в кафе, и Елена наблюдала, как Андрей то и дело касается руки Татьяны, смотрит только на неё, смеётся над её шутками. Олег же в это время флиртовал с официанткой, заказывая десерт.
— Какая у вас милая девушка, — сказал он официантке. — Вам идёт эта причёска.
Татьяна покосилась на Елену с сочувствием. Елена отвела взгляд.
Вечером, уже дома, она спросила:
— Почему ты никогда так со мной не разговариваешь?
— Как — так?
— Ласково. Внимательно. Как Андрей с Таней.
Олег фыркнул.
— Лен, мы же не подростки, чтобы сюсюкаться. Мы взрослые люди, у нас семья, ребёнок. Зачем нам эти телячьи нежности?
— Мне их не хватает, — тихо сказала Елена.
— Тогда это твои проблемы, — отрезал Олег и ушёл в другую комнату.
На следующий день Елена зарегистрировалась на сайте знакомств. Не потому, что решила изменить. А потому, что хотела почувствовать себя живой. Хотела, чтобы хоть кто-то спросил, как у неё дела, и дослушал ответ до конца.
Сначала ей писали странные типы с неприятными предложениями. Их она сразу блокировала. Потом завязалось несколько переписок, но все быстро заглохли. И только Игорь писал каждый день. Спрашивал про работу, про настроение, рассказывал о своей жизни. Он был инженером на заводе, разведённым, без детей. Простой, серьёзный. Никаких намёков на интим, никаких двусмысленностей.
— Я замужем, — предупредила Елена сразу.
— Понял, — ответил Игорь. — Мы можем просто дружить, если хочешь.
И они дружили. Полгода переписывались. Игорь присылал ей смешные картинки, когда у неё был тяжёлый день. Поздравил с днём рождения и прислал на почту электронный сертификат на покупку книг. Елена прочитала все три книги, которые купила на эти деньги, и каждая страница казалась ей подарком.
Олег на день рождения подарил ей мультиварку.
— Тебе же давно хотелось, — сказал он небрежно.
Елена не хотела мультиварку. Она вообще не помнила, чтобы говорила о ней. Но промолчала.
А потом Игорь написал: «Может, встретимся? Просто кофе, ничего лишнего».
Елена согласилась. Один раз. Потом второй. Третий. Они гуляли по парку, говорили о книгах, о жизни. Игорь рассказывал, как его жена ушла к другому, как он год не мог прийти в себя. Елена рассказывала про Олега, про его шутки, про то, как она устала чувствовать себя невидимой.
— Ты заслуживаешь большего, — сказал Игорь однажды.
И Елена поверила.
Она не планировала никаких отношений. Но когда Игорь поцеловал её в конце одной из встреч, она не оттолкнула его. А потом они встретились ещё раз. И ещё. Елена лгала мужу, что задерживается на работе, что идёт с подругой в кино. Совесть грызла, но не настолько, чтобы остановиться.
Она просто хотела чувствовать себя нужной.
И вот сегодня Артём произнёс эту фразу про «новую мать». Олег рассмеялся, поддержал шутку. А Елена вдруг поняла, что больше не может. Что если даже сын, её единственный Артём, считает, что она недостаточно хороша, то ради чего она вообще держится за эту семью?
Вечером, когда Олег ушёл в душ, Елена собрала сумку. Взяла документы, немного одежды, деньги. Написала коротко в записной книжке на кухне, потому что говорить не было сил: «Ты столько лет шутил про любовниц. Теперь у тебя есть повод искать новую жену всерьёз».
Через два часа она была у Игоря. Он открыл дверь удивлённый, но не стал задавать вопросов. Просто обнял. Елена заплакала, уткнувшись ему в плечо.
— Я ушла, — сказала она. — Я больше не могу.
— Оставайся, — ответил Игорь.
И она осталась.
Первую неделю Елена чувствовала себя так, будто с неё сняли тяжёлый рюкзак. Игорь готовил завтраки, спрашивал, как она себя чувствует, не лез с расспросами. Олег звонил несколько раз, кричал в трубку, требовал вернуться. Елена сбрасывала вызовы.
С Артёмом она созвонилась через три дня. Объяснила, что ей нужно было уехать, что она не бросает его, что он может приезжать когда угодно.
— Ладно, — коротко ответил сын.
В его голосе была обида, но Елена надеялась, что со временем он поймёт.
Через две недели Олег привёл в дом новую женщину. Марину. Артём сказал об этом по телефону буднично, как о погоде.
— Ты как? — спросила Елена.
— Нормально, — ответил Артём. — Папе виднее.
Но ещё через месяц он позвонил сам. Поздно вечером, голос дрожал.
— Мам, а можно я к тебе приеду на выходные?
— Конечно. А что случилось?
— Просто… эта Марина… она не кричит, но я понимаю, что ей не нужен. Папа всё время с ней, а я как будто мешаю. Мне неуютно.
У Елены сжалось сердце.
— Приезжай, — сказала она. — Я жду.
Когда Артём приехал, он был молчаливым и угрюмым. Сидел на кухне, ковырял вилкой картошку. Игорь попытался разговорить его, рассказал про свою работу, предложил вместе сходить в кино. Артём кивнул, но было видно, что он не в настроении.
Вечером, когда Игорь ушёл в магазин, Артём вдруг спросил:
— Мам, а ты правда любишь этого дядю Игоря?
Елена замерла. Как объяснить двенадцатилетнему ребёнку, что любовь — это не только про бабочки в животе, но и про уважение? Что она просто устала быть невидимой?
— Он хороший человек, — сказала она осторожно.
— А папа плохой?
— Нет. Просто… мы с папой не подходим друг другу.
Артём кивнул и отвёл взгляд.
— Мне жаль, что я так сказал тогда. Про новую мать. Это была глупость.
Елена подошла и обняла сына.
— Ты ни в чём не виноват. Слышишь? Это не из-за тебя.
Но в глубине души она знала, что Артём будет винить себя ещё долго. Как винила когда-то себя она, когда Олег говорил, что проблема в её ревности и комплексах.
Прошло полгода. Елена так и не вернулась к Олегу. Игорь оказался не идеальным — он храпел по ночам, забывал выносить мусор, иногда был слишком молчаливым. Но он никогда не обесценивал её чувства. Не шутил про любовниц. Не флиртовал с каждой встречной. И этого было достаточно, чтобы дышать свободнее.
Артём приезжал каждые выходные. Медленно привыкал к Игорю, иногда даже смеялся над его шутками. С Олегом у мальчика отношения стали прохладными. Марина так и не смогла найти с ним общий язык.
Однажды Артём сказал:
— Мам, а ты знаешь, что папа теперь тоже шутит с Мариной про любовниц? Она злится, а он говорит, что она слишком серьёзная.
Елена ничего не ответила. Просто налила сыну чай и подвинула к нему тарелку с печеньем.
Ей было жаль Марину. Жаль Артёма, который оказался заложником чужих отношений. Жаль даже Олега, который так и не понял, что растерял.
Но жалеть себя она больше не собиралась. Потому что впервые за пятнадцать лет могла просто жить, не вздрагивая от каждой шутки, не гадая, где правда, а где издёвка.
И если это было эгоизмом — пусть. Она устала быть удобной.