«Не бросать же было скотинку»
В выходной я поехала в клинику делать собаке прививку. Заняла очередь. Бомжеватого вида, но аккуратный пожилой мужчина показался мне знакомым. Пригляделась – сосед, Николай Кузьмич. Старик суетился, звал врача. Я подошла.
— Что случилось?
— Собаку машина сбила, я подобрал прям на дороге. Срочно нужен хирург.
— Отец, а денег-то у тебя хватит?
— Не знаю, дочка.
Кузьмич начал выворачивать карманы. Наскреб около 900 рублей. Обрадовался.
— Должно хватить. Тут разгружал кой-чего, была оказия.
Собака, по виду псовая борзая, жалобно плакала. Я вздохнула. Судя по собаке – перелом лап, 10 000 не меньше. Хорошо одетый мужчина, державший на руках безумно дорогого сервала, оглянулся на нас.
— Дочка, ну не бросать же было скотинку, — вздохнул Кузьмич. Оно ж кричало на дороге. А все едут и едут, спешат. А тут душа живая гибнет. Жене, Клаве, позвоню, у ней ещё рублей 300 есть, счас принесёт, на всякий случай.
Мужчина с сервало отозвал меня.
— Вы его знаете?
— В соседнем доме живёт. У него трёхлапка жила. В 15 лет померла, овчарка. Тоже, говорят, сбитую подобрал, а хозяева отказались.
— Понятно, — ответил мужчина с сервалом, и подошёл на ресепшен.
— Зовите хирурга и примите деда со сбитой собакой. Счёт составьте, я заплачу, а с него возьмите его деньги. Только не говорите ему, сколько стоит.
И хирурга позвали. Счёт вытянул около 17 000. 900 рублей — Кузьмича, остальное – мужчины с сервалом – Игоря Владимировича. Я сделала прививку собаке и пошла домой. Кузьмич ждал возле операционной.
Долго ли — коротко ли, но псовая эта борзая начала гулять недалеко от нас, с Кузьмичем, или его женой — Клавой. Прихрамывала…
— Здравствуйте, Николай Кузьмич.
— Здравствуй, дочка.
— Смотрю, собака у Вас осталась.
— Да нашёл сын хозяев. Но они отказались, сказали, мол, для выставок теперь вряд ли подходит. Не нужна стала. Ничего, прокормимся. Сын ей корму купил, специального, и витамины всякие. Ну я тут приработку нашёл, консьержем дежурить. 12 000 платят. Всё — путём!.. Кирой назвали.
Занесло меня вновь в ту же клинику месяца через два. Приболел старый Жак. Мы заняли очередь. Сидим, ждём. Глядь, появился Кузьмич. На руках — котёнок, страшно смотреть, порезанный и обмазанный в смоле, Николай Кузьмич очередь занял. Сидит, волнуется. Начал карманы выворачивать. Деньги считать. Мало, видно, вышло… Расстроился.
— Вот, у подростков отнял животного. Извергию проклятые, порезали, обварили. Гадство прямо!..
— Не хватает только того, с сервалом, — подумала я.
Раскрывается дверь и заходит Игорь Владимирович, со своим Багратионом. И глазами в Кузьмича упирается. А тот копейки пересчитывает. С котейки кровь капает и смола.
— Карма точно! – воскликнул Игорь Владимирович и пошёл на ресепшен.
— Деда с котом примите, я заплачу, — говорит.
Кота отправили на операцию, Жака — на осмотр, а Игорь Владимирович заплатил за деда, купил, что надо, и ушёл. Кота Кузьмич оставил у себя, назвал Кузей.
Весна… Я пошла прикупить средства от клещей для наших зверей. Заходим и видим Игоря Владимировича. Поздоровались.
— Кузьмича с животинкой не хватает, — засмеялся Игорь Владимирович.
— Сейчас придёт, — улыбнулась я.
Открывается дверь. Заходит Кузмич, что-то в куртке замотано. И жена Клава — с ним.
— Что случилось? – спрашиваю.
— Вот, Клавка у кошек, уличных, птица выдрала. Потрепали его. А так хороший птиц, — говорит Кузьмич, и достаёт из-под мокрой куртки попугая ара.
Я села на стул. Игорь Владимирович начал рыться в барсетке.
— Попугай-то домашний, — говорю: Имя у него, наверное, есть. Интересно, какое? Карл, может…
Попугай поднял растрёпанную голову, взглянул на меня и сказал: «Карма, Карма!»
— Карма, — вздохнул Игорь Владимирович, достал бумажник и пошёл на ресепшен.
Кузьмич почесал в голове и, довольный, заулыбался.
— Теперь, ежели чего, я сюда буду живность таскать, тута дёшево…
Игорь Владимирович клинику решил не менять и оставил там свою визитку.
— Если придёт дед, Николай Кузьмич, с каким-либо животным, вы звоните. Я всё оплачу.
Никуда не денешься — карма…
Автор — Елeна Андpияш