— Тамара Львовна, в гостиной грязновато.
Тамара Львовна готовила обед для нанявшей её семьи, когда раздался телефонный звонок. Звонила Марина, мама вверенного ей мальчика.
— Тамара Львовна, в гостиной грязновато, вы не могли бы сегодня убрать, когда будет свободное время? — после коротких предисловий попросила она.
Зависла пауза. Пожилой женщине такая просьба показалась наглостью.
— Кажется, мы договаривались, что я только готовлю, убираю за собой и занимаюсь Матвеем, разве нет? — постаралась она ответить как можно вежливее. Ноги гудели и Тамара Львовна присела на стул, — знаете, я уже давненько на пенсии и дополнительных сил на уборку в чужом доме у меня просто нет. Хоть бы пороха хватило, чтобы собаку вечером выгулять.
— Знаю, но я подумала, что раз вы часа полтора по-любому свободны…
— Вы имеете ввиду тот час, когда он отдыхает после школы? Так мне, извините, тоже отдышаться надо после пробежки туда-сюда. Тем более мы с ним общаемся, он разговорчивый мальчик.
Тамаре Львовне хотелось сказать, что с услугами уборщицы оплата должна быть поболее обещанных 6 тысяч в месяц. Поэтому-то никто на такую подработку не бросался.
— Ну, ладно… — скисла Марина, — просто мне показалось, что у нас хорошие отношения.
— Мариночка, девочка моя, я от всей души желаю, чтобы у нас и остались прекрасные отношения. Деловые отношения, понимаешь? По договорённости.
— Понятно. Ну, хорошо, мне нужно работать.
Марина положила трубку. Настроение Тамары Львовны резко испортилось. Ещё дочь Арина с утра звонила, опять жаловалась. Не привыкла она на всём экономить пока муж был, а 10-летняя Юлька как специально слишком быстро растёт и осенние ботинки, купленные перед школой, к весне оказались малы. Хоть на алименты подала, и то хорошо. Тамара Львовна пока не стала рассказывать, что ради Арининой ипотеки взяла подработку. С 13 до 18 часов в будние дни.
Матвей был хоть и хорошим мальчиком, но шебутным и стҏашно болтливым. Под конец дня голова Тамары Львовны шла от него кругом. Всё-таки возраст не выносит постоянного шума — ей уже исполнилось 65 лет. Учился мальчик во втором классе. С математикой он дружил, а вот русский, особенно письмо, ужаċали. Ненавuдел читать. Первую неделю Тамара Львовна исправляла его технику написания букв и цифр — мальчик умудрялся писать их сзади наперёд и по-чудному соединял между собой.
Тамара Львовна принялась одеваться, чтобы встретить его. Поправила седые волосы, что выглядывали из-под коричневой шапки-котелка. Из зеркала, вставленного в резную деревянную раму, на неё смотрела усталая женщина. В когда-то красивых, миндалевидных глазах навсегда застыла глубокая грусть, как у бассет-хаунда с тянущимися вниз веками и уголками глаз. Поставь рядом с ней её саму 60-летнюю ни за что не поверишь, что это один и тот же человек. Внезапная гuбель сына и невестки с внуками подкосила её очень сильно. Вообще не хотелось жить. Стало просто на себя наплевать. А тут Арина огорошила: двойня, муж бросил! Ну как не помочь?
Художник Джавад Солиманпур
По дороге женщину одолел лёгкий приступ паники. А вдруг Марина откажется от её услуг за то, что она не согласилась наводить уборку? И что будет делать её Арина без этих несчастных 6 тысяч? Через пять минут топтания по таящему снегу из школы выбежал Матвей.
— Ну, как сегодня? — улыбнулась Тамара Львовна.
— Двойка по литературе, — виновато понурился мальчик.
— Как же так?
— Стих не выучил.
— Неужели за оба выходных не успели?!
— Мы в гостях были. Мама забыла.
— Свою голову на плечах иметь надо! Это в первую очередь в твоих интересах! — укорила его Тамара Львовна, но сама лишний раз убедилась в том, что мамаша у мальчика разгuльдяйка.
Пока Матвей отдыхал, Тамара Львовна, испытывая унuжение, взялась протирать в гостиной пыль. На дорогой, красивой мебели, её было предостаточно. В кресло была свалена постиранная одежда и Тамара Ивановна разложила её на три аккуратные стопки: мамину, папину и сынулину. Кряхтя и тяжело дыша, приволокла из кладовки пылесос.
— Тамара Львовна, мне вас жалко, давайте я пропылесошу! — вскочил Матвей от телевизора.
Тамара Львовна с благодарностью плюхнулась в кресло.
Вернувшись домой, Марина заметила, что убрано, но ничего не сказала. С тех пор она как бы невзначай вздыхала по разным поводам:
— Ах, на втором этаже столько пыли в коридоре! А я так занята…
— Мама всегда «страшно занята». На самом деле она просто терпеть не может уборку, — как-то признался няне Матвей.
Так и отработала пожилая женщина целый месяц. Каждый день, скрепя сердце, что-то, да делала по чужому хозяйству. К себе в квартиру еле доползала. Там её эмоционально встречал пёсик Людвиг и Тамара Львовна, не успев перевести дух, тащилась опять на улицу, чтобы Людвиг выгулялся. Пёсик с какой-то особенной нежностью стал жаться к хозяйке. Скучал. Семеня на привычный пустырь, не такой уж и молодой Людик преисполнялся щенячим восторгом и то и дело пронзительно гавкал, обращая на себя внимание Тамары Львовны: смотри, мол, как я умею гонять воробьёв! вот какой я у тебя молодец! Тамара Львовна обожала своего пса.
В конце месяца женщина получила свою первую зарплату. Марина протянула ей обещанные деньги, но тут к ним присоединился солидный муж молодой вертихвостки и добавил ещё 4 тысячи.
— Так честнее будет. С вами в доме стало гораздо чище. Спасибо вам!
Мужчина широко улыбался. Марина поджала губы, но, не смея перечить мужу, тоже выдавила из себя улыбку.
Арина была на седьмом небе от счастья, когда мать перевела ей такую сумму.
О том, чтобы жить летом на даче с Юлей, пришлось забыть. Июнь и июль Тамара Львовна продолжала работать у Марины, условившись, что внучка будет приходить с ней, но уже пораньше, к десяти, когда просыпался Матвей. Мальчик только обрадовался новому другу, поэтому его родители были не против. Юля оказалась не только весёлым другом, но и хорошей помощницей в уборке. В любимую же деревушку, на дачу, женщина с внучкой ездили лишь по выходным.
В августе Арине сделали кесаҏево сечение. Ещё на последнем ẏзи ей сообщили, что ранее ошиблись с полом детей. Так на свет появились разнояйцевые двойняшки: брат и сестра.
После родов Арина отходила целый месяц, передвигаясь с крайним трудом. Тамара Львовна вместе с Людвигом, естественно, переехали к ней, а Матвея родители отправили до конца лета в другую область к бабушке, надеясь найти к сентябрю новую няню. Расставаться было жаль всем.
Новорожденные, если не спали и не ели, то истошно вопили. Сутками. Их обсыпало красными пятнами и то и дело закладывало носики, отчего они окончательно выходили из себя и орали до посинения. Тамара Львовна пригоршнями ела таблетки от давления и головных болей. Через полтора месяца выяснилось, что двойняшки аллергики и один из главных источников аллергии — собачья шерсть.
Узнав эту огорошивающую новость, Тамара Львовна подхватила на руки Людика и принялась выглаживать его с чрезмерным усердием, отчего выпученные глаза собачонки натягивались чуть ли не на затылок.
— И что ты предлагаешь? Избавиться от пса? Ни за что! Он мне всё равно, что сын!
Людвиг с ọтчаянuем переводил глазки с хозяйки на её молодую, замученную дочь. Он, конечно же, не понимал, что речь идёт именно о нём, однако чувствовал эмоциональный накал Тамары Львовны и мечтал сбежать за диван.
— Но мама! Неужели собака для тебя важнее, чем внуки?