После измены мужа она переехала в деревню. Но однажды, зайдя в магазин, она была ошеломлена…

Татьяна Андреевна Ковалева, тридцатидвухлетняя бизнес-леди, сидела в своем просторном кабинете на двадцатом этаже бизнес-центра «Империал» в самом сердце столицы. Её компания, «ДачаПлюс», занималась поставкой всевозможных товаров для дачников: от садового инвентаря до мебели для беседок. За шесть лет упорного труда она превратила небольшой интернет-магазин в крупную сеть с филиалами в десяти городах страны.

Вид из панорамного окна её кабинета открывался на густонаселённый мегаполис: бесконечные ряды машин, спешащих по своим делам, высотки, стремящиеся ввысь, и суетливые толпы людей на тротуарах. Татьяна рассеянно смотрела на этот пейзаж, но её мысли были далеко. Она вспоминала события прошлой недели, которые перевернули её жизнь с ног на голову.

Тогда она вернулась домой раньше обычного, чтобы сделать сюрприз мужу, Алексею. У него был день рождения, и Татьяна решила устроить романтический ужин. Она купила его любимое вино, заказала блюда из ресторана, где они отмечали свою первую годовщину. Но когда она открыла дверь квартиры, то услышала странные звуки из спальни.

— Алексей? — позвала она, — Ты дома?

Ответом ей была тишина, а затем — шорох и приглушённые голоса. Сердце Татьяны забилось чаще. Она медленно подошла к двери спальни и распахнула её.

То, что она увидела, заставило её застыть на месте. Алексей, её муж, лежал в их постели с Мариной, её лучшей подругой со студенческих лет. Они были обнажены, их тела переплелись в объятиях. Когда они заметили Татьяну, на их лицах отразился ужас.

— Таня, это не то, что ты думаешь! — выпалил Алексей, пытаясь прикрыться одеялом.

Марина же просто замерла, её лицо побледнело.

— Татьяна, прости… — прошептала она.

Татьяна не могла вымолвить ни слова. Она просто смотрела на них, чувствуя, как её мир рушится. Затем, не говоря ни слова, она развернулась и вышла из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Прошла неделя, но боль предательства не утихала. Татьяна погрузилась в работу, стараясь заглушить эмоции, но это не помогало. Её настроение менялось от апатии до ярости, и это начало сказываться на работе.

— Татьяна Андреевна, — осторожно начала её секретарь, Ольга, — вы в порядке? Вы сегодня уже трижды накричали на курьера…

Татьяна вздохнула.

— Прости, Оля. Я… У меня сейчас не лучшие времена.

— Может, вам стоит взять отпуск? — предложила Ольга — вы не были в отпуске уже два года. Съездите куда-нибудь, отдохните, придёте в себя.

Татьяна хотела возразить, но тут в кабинет вошёл её заместитель, Виктор Петрович.

— Таня, — сказал он без церемоний, — тебе нужен отдых. Ты на взводе, и это влияет на компанию. Мы справимся без тебя пару недель.

Татьяна посмотрела на них обоих. Они были правы, она это понимала.

— Хорошо, — сдалась она, — я возьму отпуск. Но куда мне поехать? На море? В горы?

И тут её осенило. Она вспомнила о своей школьной подруге, Тамаре Ивановой. После школы их пути разошлись: Татьяна поступила в экономический университет, а Тамара — в медицинский. После выпуска Тамара уехала работать в деревню Стрекоза, где и осела, вышла замуж, родила троих детей.

Татьяна улыбнулась. Она не была в Стрекозе с шестнадцати лет, с тех пор как умерла её бабушка. Каждое лето до этого она проводила там, играя с Тамарой, купаясь в речке, собирая грибы и ягоды. Может, именно это ей сейчас и нужно — вернуться к простоте и спокойствию?

— Я еду в деревню, — объявила она, —в Стрекозу.

Ольга и Виктор Петрович переглянулись с удивлением.

— В деревню? — переспросил Виктор, — а как же пятизвёздочные отели? Спа-процедуры?

Татьяна покачала головой.

— Нет, мне нужно что-то другое. Мне нужно вернуться к корням.

На следующий день Татьяна уже была в пути. Она арендовала машину, чтобы не зависеть от расписания автобусов. Дорога заняла около четырёх часов, и с каждым километром Москва с её небоскрёбами и суетой оставалась позади. Асфальт сменился грунтовой дорогой, а вокруг расстилались бесконечные поля и леса.

Наконец, она увидела знак «Стрекоза». Сердце забилось чаще. Деревня почти не изменилась: те же деревянные домики с резными наличниками, та же маленькая церковь с золотым куполом, тот же магазин на главной улице.

Татьяна остановилась у дома Тамары. Это был большой бревенчатый дом с зелёными ставнями и ухоженным садом. На крыльце сидел пушистый рыжий кот, который лениво приоткрыл глаза, когда Татьяна вышла из машины.

— Тома! — позвала Татьяна, подходя к крыльцу.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Тамара. Она почти не изменилась: всё те же тёмные кудри, карие глаза и добрая улыбка. Только теперь в уголках глаз были морщинки — следы смеха и забот.

— Таня! — воскликнула Тамара, бросаясь обнимать подругу, — ты как здесь? Почему не предупредила?

Татьяна обняла её в ответ, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Я… мне нужно было уехать из столицы, Том. Я в отпуске.

Тамара отстранилась и внимательно посмотрела на подругу.

— Что-то случилось, да? Пойдём в дом, расскажешь.

Они вошли внутрь. Дом был уютным и светлым, с деревянной мебелью и вышитыми занавесками на окнах. На стенах висели фотографии: Тамара с мужем, их дети, семейные праздники. Татьяна почувствовала укол зависти и тут же устыдилась этого чувства.

— Дети в школе? — спросила она, садясь за кухонный стол.

— Да, — кивнула Тамара, ставя чайник, — Ваня и Маша в средней школе, а Катюша — первоклашка. Ну, рассказывай, что у тебя стряслось?

И Татьяна рассказала всё: про мужа, про Марину, про свои срывы на работе. Тамара слушала молча, только в глазах её отражалось сочувствие. Когда Татьяна закончила, Тамара взяла её за руку.

— Танюш, мне так жаль, — сказала она тихо, — они оба подлецы. Но ты сильная, ты справишься.

— Не знаю, Том, — вздохнула Татьяна, — мне кажется, я теряю контроль. Над жизнью, над эмоциями…

— Поэтому ты правильно сделала, что приехала сюда, — улыбнулась Тамара, — тебе нужно время и покой. Ты можешь оставаться у нас, сколько захочешь.

Татьяна кивнула, чувствуя, как часть тяжести спадает с плеч.

— Спасибо, Том. Но я не хочу стеснять вашу семью. Я остановлюсь в бабушкином доме, он ведь ещё стоит?

— Да, стоит. Мы с Сашей иногда там бываем, присматриваем. Пойдём, я тебе ключи дам.

Через полчаса Татьяна уже была в доме своего детства. Он был меньше, чем она помнила, но всё такой же уютный. Старая мебель, пахнущая деревом и временем, вышитые салфетки на столах, иконы в углу — всё было на своих местах. Татьяна прошлась по комнатам, касаясь стен, вспоминая. Вот здесь они с Тамарой играли в куклы, а тут бабушка учила её печь пироги…

Вечером Тамара пришла с корзиной, полной еды.

— Чтобы ты не голодала, — объяснила она, — а завтра приходи к нам на обед, познакомишься с моей семьёй.

На следующий день Татьяна проснулась от пения птиц за окном. Солнечные лучи играли на деревянном полу. Она потянулась и вдруг поняла, что впервые за неделю проснулась без тяжести на сердце.

После завтрака она решила пройтись по деревне. Стрекоза была небольшой, всего пара улиц. Татьяна шла, вдыхая чистый воздух, пахнущий травами и свежестью. Дети играли на лужайках, старушки сидели на скамейках, обсуждая последние новости.

Она дошла до магазина и решила купить что-нибудь к чаю для Тамары и её семьи. Магазин был маленький, но светлый, с деревянными полками, заставленными банками варенья, пакетами с крупами и чаем, хлебом и молоком.

Татьяна выбирала печенье, когда услышала знакомый голос.

— Татьяна? Татьяна Ковалева?

Она обернулась и увидела высокого мужчину с каштановыми волосами и добрыми серыми глазами. Он улыбался ей, и в его улыбке было что-то знакомое.

— Да, это я, — кивнула она, — а вы…

— Андрей Соколов, — представился он, — мы вместе в школу ходили. Ты ещё помогала мне с математикой в восьмом классе.

И тут Татьяна вспомнила. Андрей был тихим мальчиком, любившим читать и рисовать. Он часто приходил к ним с Тамарой, когда они делали уроки, и Татьяна терпеливо объясняла ему алгебру.

— Андрей! — воскликнула она, — конечно, я помню! А ты… ты здесь живёшь?

Он кивнул.

— Да, я после института вернулся. Я теперь учитель в местной школе, преподаю литературу и рисование. Ну и родное ремесло тракториста не бросил. Как отец, нет-нет, да сажусь за баранку.

Они разговорились. Андрей рассказал, что не женат, живёт в родительском доме. Татьяна поделилась, что приехала в отпуск.

Татьяна рассказала о своем приезде, о Тамаре. Андрей слушал, завороженный. Она говорила о бизнесе, о городской жизни, и он чувствовал себя маленьким, незначительным рядом с ней.

— А ты как, Андрей? — спросила она, и в её голосе была искренняя заинтересованность.

— Да я… рассказывать нечего — он пожал плечами, — трактор, поля, сады. Ничего интересного.

— Ничего интересного? — Татьяна подошла ближе, — ты же всегда любил природу. Помнишь, как мы в лес за грибами ходили? Ты каждый гриб по имени знал.

Андрей улыбнулся воспоминаниям.

— Помню. И сейчас знаю. Хочешь, покажу наши места? Они почти не изменились.

Татьяна согласилась с энтузиазмом. На следующий день они пошли в лес. Андрей показывал ей грибные полянки, рассказывал о деревьях и травах. Он оживал на глазах, говоря о том, что действительно любил.

— Ты так красиво рассказываешь, — сказала Татьяна, когда они присели отдохнуть у ручья, — в городе такого не услышишь.

Андрей смутился.

— Да что я… Вот ты — другое дело. Успешная, красивая.

— Андрей, — Татьяна коснулась его руки, — не принижай себя. Ты тоже успешен, просто по-другому. Ты делаешь то, что любишь, и это ценно.

Ее прикосновение словно током прошло по его телу. Он посмотрел на нее и увидел в глазах что-то новое — уважение, интерес. Не как к старому другу, а как к мужчине.

Но Андрей отстранился.

— Нам пора. Скоро дождь будет, — сказал он, хотя небо было чистым.

В следующие дни Андрей старался избегать Татьяны. Он уходил рано утром в поля, возвращался поздно. Но она не сдавалась. Однажды она пришла к нему прямо на поле, принесла обед.

— Тамара сказала, что ты часто забываешь поесть, — объяснила она, раскладывая еду на траве.

Они сидели среди колосящейся пшеницы. Татьяна расспрашивала его о работе, о школе, о планах на урожай. И Андрей, сам того не замечая, начал раскрываться. Он рассказал, как мечтает расширить хозяйство, посадить новые сорта яблонь.

— Знаешь, я могла бы помочь, — сказала Татьяна, — у меня есть опыт в бизнесе. Вместе мы могли бы сделать что-то большое.

— Вместе? — переспросил Андрей, и сердце его забилось чаще.

— Да, вместе, — Татьяна придвинулась ближе, — Андрей, я знаю, ты сторонишься меня. Но я чувствую, что между нами что-то есть. Что-то настоящее.

Она наклонилась и поцеловала его. Мягко, нежно, словно спрашивая разрешения. И Андрей ответил. Все сомнения, все страхи растворились в этом поцелуе.

Вечером они гуляли по яблоневому саду. Андрей держал Татьяну за руку, все еще не веря своему счастью. Она рассказала ему о своем неудачном браке, о предательстве мужа.

— Знаешь, я думала, что после этого не смогу полюбить, — призналась она, — а потом встретила тебя. И поняла, что все мои успехи, все деньги — ничто по сравнению с тем, что я чувствую сейчас.

Андрей обнял ее.

— Таня, я… я тоже влюбляюсь в тебя. Но я боюсь. Ты такая… городская. А я простой деревенский парень.

— Нет, Андрей, — Татьяна заглянула ему в глаза, — ты не простой. Ты настоящий. И именно это мне и нужно.»

Они стояли среди яблонь, и Андрей чувствовал, как страх уходит. Он понял, что Татьяна видит в нем не просто деревенского парня, а человека, с которым она хочет быть.

На следующий день Андрей повез Татьяну на поля. Показал ей, как управлять трактором, и она, смеясь, пыталась вести огромную машину по прямой борозде. К вечеру они были перепачканы землей, уставшие, но счастливые.

— Знаешь, я давно не чувствовала себя такой живой, — сказала Татьяна, когда они возвращались домой на стареньком грузовичке Андрея, — в городе все искусственное. А здесь… здесь я будто впервые дышу полной грудью.

Андрей посмотрел на нее, такую красивую в лучах заходящего солнца, и понял, что влюбился окончательно и бесповоротно. Он больше не сомневался, не отступал. Он принял свои чувства и её инициативу.

Через неделю, когда пришло время Татьяне возвращаться в город, они сидели на крыльце дома Андрея. Закат окрасил небо в золотые тона, словно спелые яблоки в их саду.

— Я не хочу уезжать, — тихо сказала Татьяна.

Андрей взял её за руку.

— Тогда оставайся. Со мной. Навсегда.

Таня промолчала, но Андрей обнял её, чувствуя, как сердце переполняется счастьем. Он, деревенский паренек, сын тракториста, нашел свою настоящую любовь. И она, городская бизнес-леди, нашла в нем и в этой земле свой настоящий дом.

Андрей подвез Таню до дома Тамары, и они вместе зашли в гости на чай. Когда он уходил из семейного гнезда Томы, почему-то решил задержаться. Как раз у открытого окна кухни. И зря.

Через минуту Андрей стоял, прижавшись к холодной стене деревенского дома, и чувствовал, как его сердце разбивается на тысячи осколков. Слова Татьяны, долетевшие до него через открытое окно, были острее любого ножа.

«Легкий романчик,» «прийти в чувства» — эти фразы эхом отдавались в его голове, заглушая шум листвы и далекое мычание коров.

Он медленно отошел от окна, стараясь ступать как можно тише, чтобы не выдать своего присутствия. Ноги сами понесли его к реке, туда, где они с Таней когда-то, кажется, целую вечность назад, впервые держались за руки.

Река Стрекоза, давшая имя деревне, плавно несла свои воды, не ведая о человеческих горестях. Андрей сел на берегу, обхватив колени руками. Перед глазами стояло лицо Татьяны — такое же красивое, как и в юности, но теперь оно казалось ему маской, скрывающей холодный расчет.

— Как я мог быть таким дураком? — думал он, вспоминая последние дни. Их встреча в магазине, нечаянные прикосновения рук, когда они вместе пили чай на веранде у Тамары. Татьяна смеялась над его неуклюжими шутками, а он… он просто тонул в её глазах, таких же синих, как летнее небо над полями.

Только на днях они гуляли по лесу. Татьяна восхищалась простотой деревенской жизни, расспрашивала о работе на земле. Андрей показывал ей, как отличить съедобные грибы от ядовитых, и она слушала с таким интересом, будто это была самая важная информация в мире. А потом она взяла его за руку, и он почувствовал, как земля уходит из-под ног.

— Просто игра, — горько усмехнулся Андрей. Он поднял камешек и бросил в воду. Круги на воде расходились, как волны боли в его груди.

Вечерело. На другом берегу реки пастух гнал стадо коров. Их мычание смешивалось с перезвоном колокольчиков, создавая мелодию, которую Андрей слышал каждый день, но сейчас она казалась чужой и безразличной.

Он вспомнил, как отец, Николай Соколов, учил его управлять трактором.

— Земля, сынок, она все чувствует. Ты к ней с добром — и она тебе сторицей воздаст. А обманешь — ничего не получишь, кроме сорняков.

Андрей тогда не понял до конца, думал, отец говорит только о земледелии. А теперь эти слова обретали новый смысл.

На следующий день Андрей избегал Татьяны. Когда она пришла к нему на поле, он сделал вид, что очень занят ремонтом трактора. Она стояла рядом, в легком сарафане в горошек, и солнце играло в её волосах.

— Андрей, что-то случилось? — спросила она, и в её голосе была искренняя тревога. Или ему только казалось?

— Ничего, работы много, — буркнул он, не поднимая глаз.

— Но ты же обещал показать мне соседские яблоневые сады…

— Извини, не получится. Уборочная на носу, каждая минута дорога.

Он видел, как она растерянно смотрит на него, как ветер треплет её волосы. На миг ему захотелось обнять её, сказать, что все в порядке. Но он сдержался. Нельзя быть игрушкой в чужих руках, даже если эти руки самые красивые на свете.

Татьяна ушла, а Андрей остался наедине с ржавым железом и своими мыслями. Вечером он не пошел на деревенскую дискотеку, хотя знал, что она будет там. Вместо этого он сидел на крыльце своего дома и смотрел на звезды. Те же звезды, под которыми они когда-то мечтали вместе.

Дни шли. Андрей с головой ушел в работу. Он пахал, сеял, ремонтировал технику. Земля не спрашивала о его чувствах, она просто требовала заботы. И он отдавал ей все силы, пытаясь заглушить боль в сердце.

Однажды вечером, когда он возвращался с поля, его окликнула Тамара. Она стояла у калитки своего дома, и её лицо было серьезным.

— Андрей, нам надо поговорить, — сказала она.

Они сели на лавочку под старой яблоней. Тамара некоторое время молчала, подбирая слова.

— Ты избегаешь Татьяну, — наконец произнесла она, — она не понимает почему. Ты ей небезразличен, Андрей.

Он горько усмехнулся.

—Да, как курортный романчик.

Тамара удивленно подняла брови.

— Что ты такое говоришь?

— Я слышал ваш разговор. О том, как ей нужно прийти в чувства после предательства мужа. И я, значит, для этого подхожу.

Лицо Тамары смягчилось.

— Ох, Андрюша… Ты все не так понял. Она думала, что просто отдохнет, успокоится. А потом появился ты, и все изменилось.

Источник