— Да ты что?!
— Тетя Тома, не надо! Да что же… Что же вы делаете?! Пощадите!
Грубая веревка до боли врезалась в хрупкие девичьи запястья, стянутые за спиной бесполезно трепыхающейся жертвы. Елена, кажется, голос себе сорвала от криков — она и плакала, и умоляла и звала на помощь, с тех пор, как сумела вытолкнуть кляп изо рта. Но, к сожалению, к тому моменту, как ей это удалось — мачеха уже утащила ее за пределы деревни, а точнее — прямиком в лес.
И вообще-то, лес близ деревни Забава славился своими грибами да ягодами, живописными видами и вообще — у городских считался экологически чистым местом, подходящим аж для элитного эко-туризма… Но еще про лес этот местные жители говаривали, что встречаются в нем гиблые места, а бывает и волки!
— Ну, вот, теперь хорошо будет, — усмехнулась криво и пьяно икнув, Тамара оценила результат своих трудов.
Ненавистная девчонка теперь была надежно прикручена к березке. Как ни вертись — не освободишься!
— Тетя Тома, — всхлипнула Елена, — миленькая, ну, пожалуйста! Хватит… Я уже все поняла! Я послушной буду, я не стану больше хамить! Развяжите! Вы же, — она смотрела испуганно, — не всерьез, правда? Вы же… Не хотите меня тут оставить?!
Да, жилось с мачехой Елене не сладко. Но у нее в голове не укладывалось, что на такое может оказаться эта женщина способна — утащить в лес и бросить тут, как сама Тамара выразилась, на съедение зверям! Потому что… Это было уже за гранью!
— Нет, — прищурилась Тамара, — я всерьез! Достала ты меня, Ленка. Мочи нету больше тебя терпеть! Так что… Пропади ты тут пропадом! — и она, развернувшись, потопала через глубокий — по колено, снег, обратно, — дура, — проворчала Тамара на ходу, — варежки из=за тебя еще потеряла! Да ты не голоси, — обернулась она и снова ухмыльнулась, — будет тебе урок, как меня не слушаться! Ничего, не помрешь за одну ночь то… Наверное… А утром вернусь и так и быть, развяжу!
И все — подсвечивая себе дорогу фонариком телефона, мачеха утопала, скрылась среди деревьев.
Елена же осталась одна… Снова дернулась — нет, накрепко связана! Зубы стучали. Тело дрожало от холода… Как же до этого, думала с отчаянием Елена, дошло? И неужели я, задавалась вопросом девушка, вот так… и погибну тут?
…Елена осиротела в восемь лет — мама ее погибла в автокатастрофе. И так они с отцом остались вдвоем. Родни в ассортименте не было, но выручала помощью двоюродная сестра отца — тетя Маша. Это была добрая, веселая женщина! Она к ним вообще жить переехала, потому что Дмитрий — отец Елены, был по профессии геологом и порой мог уехать куда-нибудь далеко-далеко на несколько месяцев.
Но потом, когда Елене было уже шестнадцать, тетя Маша внезапно от них ушла.
— Простите, родные, — смущенно объяснялась она, — но мне уже сорок пять, а Гриша меня замуж позвал… Если откажу, то больше, наверное, никто и не позовет!
Григорий был другом детства тети Маши, перебравшимся в город на заре их юности еще, у него там была и квартира хорошая, и работа инженером на заводе. В общем, оставалось только пожелать тете Маше счастья в личной жизни и призадуматься о том, что делать дальше.
— Ничего, папочка, — утешала отца Елена, — мы справимся! Я уже большая и ты можешь уезжать, хоть на Северный Полюс, я одна не пропаду!
И вообще-то, Дмитрий доверял дочурке, у них вообще были довольно хорошие отношения и возможно, так бы и стали они дальше жить вдвоем, только…
Но однажды, когда отец ездил в город на рынок за всякими материалами для ремонта, он там познакомился с одной женщиной по имени Тамара.
— Дочка, нужно поговорить, — сказал Дмитрий как-то вечером.
— Хорошо, папочка, — улыбнулась Лена, — я как раз твоих любимых пирожков с малиной напекла!
Сели за стол. Но к чаю и еде Дмитрий не притронулся… А потом, смущаясь и отводя глаза, совсем как тетя Маша, он признался, что решился на повторный брак.
— Пойми, дочка, одним нам не управиться, — говорил он, — ты молодая совсем, тебе не лишним будет женский совет, понимаешь? Да и по хозяйству, опять же, легче будет… Да и я, уж прости, не хочу старость в одиночестве встречать.
— Так это же здорово, папочка! — Елена аж в ладоши захлопала — она была очень рада, что отец снова смог полюбить!
И да, Елена со всей своей наивной юной верной в лучшее ожидала, что эта самая Тамара окажется замечательной женщиной, которая принесет в их дом особые тепло и уют. Елена, кстати, не ожидала, что Тамара ей мать заменит. Потому что это было бы невозможно! Но она готова была с почтением, уважением относиться к этой женщине, видеть в ней старшую родственницу и даже подругу лучшую!
Вот только… Очень скоро, как Тома переехала к ним, стало ясно, что она буквально олицетворяет собой все, что можно дурного сказать про мачех! Она Елену невзлюбила с первого взгляда. Только вот Елене, к несчастью, не хватило ума это сразу понять. И потом, уже все поняв, она не смела жаловаться отцу! Потому что считала, что может, сама виновата в том, что Тома на нее злится? Я должна, думала Елена, быть более терпеливой, покладистой… Но минул год. Второй почти прошел! А лучше не становилось.
Хотя, нет… Улучшения были! И заключались они в том, что Елена поступила в ВУЗ. Причем, на бюджет и в престижный! Она жила в общежитии, неплохо ладила с соседками и была на хорошем счету у преподавателей.
И как и многие другие студенты, на каникулах, а то и по выходным, Елена ездила домой. Только вот каждый раз создавалось впечатление, что в чужой дом приехала! Отец встречал с радостью, говорил, как соскучился и хвалил, Тамара — сквозь зубы разговаривала и искала повод поссориться, выставив, естественно, падчерицу в худшем свете!
И вот что еще стала замечать Елена — отец ее после того, как сошелся с Тамарой, да стал с нею месяцами жить один на один, изменился… Не такой веселый, бодрый стал и поседел даже быстро! И хотя он как будто любил Тамару, но пожаловался как-то дочери, что та, мол, им вечно недовольна, что мало денег зарабатывает.
— Мне кажется, что Тамара как ведьма злая из сказки, силы из него тянет, — однажды поделилась Елена наблюдениями с Вероникой — продавщицей в местном магазинчике.
— Ой, да эта Тамара уже всей деревне нервы потрепала! — подхватила та, — как ни придет сюда, всей ей не так — то не свежее, то ассортимент, видите ли, не как в супермаркете в городе! Катилась бы она обратно, что ли… А эти ее гулянки? Как твой отец уезжает — она начинает квасить и еще нашим алкашам местным наливать не стесняется!
Это неприятное открытие не на шутку встревожило Елену!
И вот, отец уехал в одну долгую экспедицию. И такое грустное совпадение вышло, что Новый год он и Елена встречали на расстояние многих километров друг от друга! Но созвонились, конечно, отец пообещал, что скоро все наладится! Лена сделала вид, что поверила…
И вообще-то, она не собиралась ехать на эти зимние каникулы в деревню. Зачем, если папы там не было? Но Елену тревожило то, как вела себя Тамара. И она решила, что поедет все-таки! И серьезно с мачехой своею поговорит. Объяснит ей, что там не годится!
И конечно, спокойно поговорить не вышло. Такой скандал Тамара устроила!
— Ты меня, соплячка, еще учить будешь?! — орала она на Елену, — я тебе покажу!
И показала — ночью, когда девушка легла спать, Тамара накинулась на нее, связала руки, рот ей заткнула и потащила из избы! Но, видимо, еще капелька ума в напившейся накануне мачехи оставалось — потому что она падчерицу обула в валенки, перед тем, как из дома вывести. Только для зимней ночи этого маловато было, конечно! И очень, очень повезло Елене, что она решила спать лечь в теплом трикотажном костюме, а то бы в миг околела в лесу!
А лес, кстати, не безмолвствовал… Там и тут раздавались таинственные шорохи. Луна то пряталась за облаками, то выныривала из-за них, точно серебристый ломтик сыра.
Елена была уже сама не своя от холода и страха — потому что вдруг на нее накатила такая сонность и слабость невозможные… Казалось, нет ничего лучше — глаза сейчас закрыть и упасть во тьму спасительную, где не будет больше щипать мороз на щеки и ушки, где не будет ломить пальцы не шевелящиеся от боли. Только еще Лена помнила — что спать замерзающим ни в коем случае нельзя!
И вдруг она услышала это — вой! Звонкий и протяжный, он шел непонятной с какой стороны, а потом вдруг среди деревьев замелькали тени… Нет, не тени — мохнатые, крепкие фигуры зверей!
Волки! За мной пришли волки, на грани бредового нездорового сна подумала Елена. Все-таки выйдет, как в сказках — мачеха отвела падчерицу в лес, оставила зверям! И не будет для меня хорошего финала!
А потом, когда Елена уже почти сознание потеряла, один из зверей вдруг прыгнул к ней, лапы поставил на плечи и она увидела его пасть, полную белоснежных зубов…
Елена приготовилась к худшему! Она зажмурилась, ожидая, что сейчас в нее вопьются клыки хищника, а затем, набросятся на нее и остальные!
Но что это? Разве волки облизывают лицо, как собаки?! Елена открыла глаза… И ей страшно повезло, потому что луна как раз выплыла из-за туч и в ночном лесу стало светлее, настолько, что она смогла точно рассмотреть… Что это были не волки!
— Геракл? — ахнула девушка, признав самого крупного из хаски, который и подскочил к ней первым, — хороший песик! Хороший мальчик! — она рассмеялась и тут же, вперемешку с этим, заплакала — захлестнули эмоции от пережитого страха.
Да, Елена узнала их всех — шесть великолепных хаски, принадлежавших старому Григорию.
— Дедушка Гриша! — завопила Елена со всех сил, — помогите! Это Лена! Спасите меня!
— Ой? Кто кричит? Леночка, ты, что ли? — раздвигая ветви пушистых елок, с которых сыпался снег, на поляну вышел хозяин собак, — ну ка, тихо! — строго велел он своей своре и затем округлил глаза — обнаружив, в какой ситуации находится девушка.
И не медля, Григорий принялся освобождать ее.
— Да как же это? Да кто же это с тобой сделал то? — причитал старик, споро разрезая веревки ножом, — потерпи, девонька, сейчас… Вот, так, еще тут маленько с узлом надо… Ну, вот так мы!
Обессилевшая Елена повалилась на снег на колени и зарыдала в голос. И прямо сейчас она не была способна отвечать на вопросы своего спасителя! Впрочем, Григорий и не настаивал. Скинув с себя тулуп, он накинул его на плечи бедняжки, помог ей встать и повел к себе. А верные собаки следовали рядом, резвясь и прыгая в снегу.
Григорий принадлежал к старожилам деревни Забава, но никогда, по сути, не числился среди ее обитателей — с юности буквально в лесу жил!
И дело тут было не в какой-то причуде, а в особом складе характера и в воспитании. Просто еще и отец, и дедушка и даже прадед Григория — все они были такими же людьми. Все они лес знали, лучше, чем свои пять пальцев и кормились с него — промышляли охотой, сбором грибов, ягод, да трав целебных, рыбалкой, знали помаленьку ремесла кое-какие… В общем, жили сами по себе и являлись, по сути, как бы местными легендами! Потому что, да, если кто-то в лесу из деревенских или туристов городских заблудился в лесу или скотина потерялась, то обращались в первую очередь к Григорию (а до него — к его отцу, деду и прадеду).
Что до личной жизни, то, естественно, негусто находилось охотниц женою отшельника стать! Но как-то все равно женились мужчины в роду Григория и вроде как даже вполне счастливы были… Что до него самого, то он, овдовев почти сорок лет назад, так одиночкой старость и встретил. И желал лишь об одном — что не нажили ребеночка!
Впрочем, был у Григория один родной человек, а именно — Елена. Она лес любила с детства, бродила по нему не только в поисках, допустим, земляники, но и просто так… В общем, они с Григорием давным-давно знали друг дружку и дружили.
Так что не было ничего удивительного в том, что выслушав кошмарный рассказ девушки о том, что сотворила с ней мачеха, Григорий стукнул кулаком по столу и сказал, что нет, ей никак возвращаться домой нельзя!
— Пойдем в деревню, — предложил дедушка Гриша, — найдем мужика крепкого и эту Тамару из дома вашего выкинем просто!
— Нет, нет! — замотала головой Елена, — не надо! Папа… Он…
— Что папа? — нахмурился Григорий, — неужто он от чудовища этого злобностью заразился и рассердиться на то, что ты защититься хочешь, воздать ей по заслугам то?
— Нет, папа бы никогда! — отрицательно замотала головой Елена, — но просто… Нет, тогда Тамара ему точно позвонит! А ему, понимаете, очень важна эта экспедиция, он к ней три года готовился! Я не хочу ему все испортить…
— Тогда что же делать думаешь? — спросил дедушка.
— Не знаю, — вздохнула Елена, — в город вернусь. А потом, когда папа приедет, я с ним поговорю…
— Ну, допустим, — почесал в бороде Григорий, — только я тебя так не пущу! Ты вон, чуть в Снегурочку не обратилась. Давай ка, погостишь у меня пару деньков, а? Я тебе травками целебными попою. А то, знаю я, городские врачи возьмутся тебя всякой химией пичкать! Ну, как, останешься?
— Угу, — шмыгнула носом Елена.
В следующие пару дней ей действительно было нехорошо — все-таки переохлаждение было сильным! Но, благодаря знаниям и заботе дедушки Гриши, она быстро пошла на поправку. Вообще, кстати, старик жил хоть и отшельником, но с некоторым комфортом — возле его домика в лесу был разбит маленький огородик, а также росло несколько яблонь. Имелась и небольшая банька.
Теплая пижама Елены, конечно, как одежда на каждый день не годилась, так что Григорий поделился с нею собственным гардеробом — старик был невысоким, щупловатым и в принципе, после того, как вещи чуток подшили, они сидели на Елене не так уж и плохо.
И да, Елена понимала, что ей понадобится до возвращения в город зайти в дом и столкнуться с мачехой — ведь нужно было забрать оставшиеся там вещи, а также свой смартфон. Но она как могла оттягивала этот момент… И так в гостях у Григория провела целых три дня.
— Ишь, как солнышко то сегодня светит, — сказал утром старик, — того и гляди, подснежники распустятся! Давай ка мы с тобой, девонька, на лыжах пройдемся, что скажешь?
Елене эта идея пришлась по вкусу — она уже довольно окрепла и была бы рада прогуляться. Хаски, как и всегда — дружной статей увязались за любимым хозяином.
Григорий собирался основательно — на всякий случай и спички захватил с собой, и еды, и в термосах чаю травяного и морса горячего. А потом, пользуясь хорошей погодой и ослабевшим морозом, Елена и старик зашли в лес довольно таки далеко…
— Эх, хорошо то как! — сказал Григорий, когда они остановились сделать привал на вершине склона, внизу которого текла, но сейчас, естественно — была спрятана подо льдом, речушка, — бывает, вот глядишь вокруг и думаешь — только бы люди и сюда не добрались, — вздохнул старик, — а то начнут лес рубить, строить чего-то… Вон, там, — он махнул рукой в сторону, — базу отдыха отгрохали! А что толку? Заглядывал я туда однажды и что ты, думаешь, увидел? Деревьев нет, пусто! Коттеджи эти понастроили, клуб какой-то открыли, музыка грохочет, шум, машинами, этими, внедорожниками модными воняет… Все зверье распугали, птицы на тыщу шагов вокруг и дальше не гнездятся! А что мешает, скажи, как раньше туристам приходить, селиться в палатках, тихо, спокойно, в гармонии с природой? Нет, не пойму я этот мир современный, так вот и помру, не понявши…
— Дедушка! — позвала его вдруг Елена и Григорий насторожился — очень уж встревоженно звучал ее голос, — тут человек!
Так и было — на снегу валялся какой-то мужчина, а рядом — обломки снегохода. И сразу было ясно, что случилось — налетело транспортное средство на камни, под снегом скрытые, а потом вниз по склону проскакало, как лягушка, сосчитав еще кучу камней!
— Жив, — сказал Григорий, склонившийся над незнакомцем, — ишь, повезло ему! Голова целая, вроде… А шлем, ты, погляди, как орех грецкий треснул! Но руки-ноги, вроде, на месте…
Бедолагу, естественно, попытались растормошить, но он упрямо оставался в обмороке…
— В деревню надо, — нахмурился Григорий, — но сперва лучше даже ко мне. Осмотреть его еще, первую помощь, если что, оказать. Давай ка, мы сейчас с тобой вместе!
Из еловых лап и оказавшейся при себе у старика веревки (он вообще с собой носил кучу всего), соорудили подобие волокуш и уложив на них пострадавшего, двинулись в обратный путь…
— Надо было, — пыхтел Григорий, — собак в упряже научить бегать! Сейчас бы, авось помогли… А то, только и могут, что носиться вокруг, балбесы упрямые!
Обратно к домику вышли уже когда садилось солнце. И опять же — сообща, уложили мужчину на постель. Григорий осмотрел его — теперь уже более тщательно, а потом ушел заваривать особую смесь трав — от ее аромата, по его словам, найденный должен был очнуться!
Елена же присела на табурет рядом с постелью. Подняла повыше одеяло — найденного старались получше согреть. И наморщила нос — потому что в голове дурные мысли крутились. А дурными они были потому, что она узнала этого человека.
Олег Волков! Мажор, золотой мальчик и человек, делавший ресторану, в которым Елена подрабатывала официанткой, недельную выручку за один вечер. Во всяком случае, в последнем Елену уверял директор этого ресторана.
— Ты прости, — сказал он, — но мне неприятности не нужны! Так что лучше я тебе уволю, чем с Волковым ссориться.
Тогда Елене было обидно до слез! Потому что она искренне не понимала, а как же возможна в жизни такая несправедливость? Но, покорилась и написала заявление по собственному желанию… Спасибо еще, что зарплату отдали!
— Деда, — сказала Елена, когда старик вернулся с целебным отваром, — а помнишь, я рассказывала, как меня с работы выгнали…
— Помню, — покачал головой Григорий, — как не помнить? Это же надо! Такого светлого человечка обидеть… Нет, не пойму я, как так можно против чести идти!
— Деда, — сказала Елена. Григорий в это время водил миской под носом у спасенного, — а ведь это он…
— Кто он? — не понял Григорий.
— Ну, он тот самый человек, который меня тогда… Из-за которого меня выгнали.
— Да ты что?! — ахнул старик и отставил миску на тумбочку поспешно.
Потому что спасенный молодой мужчина застонал, замотал головой и приоткрыл глаза — он очнулся. И они с Еленой встретились взглядами.
И да, она понимала, что он болен, похоже, теперь, вообще едва жив остался… Но аж руки чесались еще по голове тупой стукнуть его, негодяя эдакого бессовестного!