«Я не придираюсь, я указываю на недостатки»: до чего довели Катю бесконечные требования мужа

― Что-то опять стрелка криво идет, ― Олег недовольно рассматривал себя в зеркале. ― Смотри, ты брюки опять плохо отгладила, стрелки не пойми как сделаны.

Катя стояла позади и без эмоций смотрела на его отражение. Она видела, что его дорогие черные брюки выглажены идеально, стрелки, как лезвия, тонкие и ровные. Ни соринки, ни пятнышка, ни лишней складочки. Она не удивлялась и не спорила. Олег каждое утро перед выходом из дома устраивал вот такое шоу перед зеркалом.

― С брюками все хорошо, любимый. Тут не к чему придраться.

― Я не придираюсь! Я указываю на недостатки. Почему всегда так трудно сделать то, что я прошу? Я разве прошу чего-то сверхъестественного? Нет же.

Он еще раз недовольно оглядел себя с ног до головы и взял портфель:

― Ладно, сойдет. Сегодня подписываем контракт, буду поздно, ― он дотронулся губами до щеки Катя и вышел. ― До вечера.

Дверь захлопнулась. Катя выключила свет в прихожей и медленно села здесь же на маленький пуфик рядом с обувной полкой. Это были ее ежедневные заслуженные полчаса отчаяния, когда она размышляла о своей жизни и мечтала, как изменит ее, думала, что же и где пошло не так.

Катя и Олег познакомились еще студентами. Она училась на педагогическом, хотела быть учителем истории, он ― на инженера. Красивая студенческая любовь, когда нет ничего, кроме крепких, настоящих чувств, но их с лихвой на все хватает.

И их хватило. Хватило на то, чтобы рискнуть и пожениться, не имея за душой ни гроша, кроме скромной студенческой стипендии. Никакого приданного родители не оставили ни Кате, ни Олегу. Обе семьи еле-еле сводили концы с концами. Пышной свадьбы не было ― просто роспись. После нее молодые переехали в отдельную комнату в общежитии. Денег, что подарили родители, хватило, чтобы купить удобную кровать и всякие мелочи для быта. Кате бабушка передала в приданое свою старую швейную машинку. Отказаться было неудобно ― подарок же. Шила Катя хорошо ― бабушка и научила. Правда, времени сейчас не было, поэтому старушка-машинка стояла на подоконнике под старым полотенцем.

Уже на последнем курсе Олегу удалось устроиться в хорошую строительную фирму. На позиции штатного инженера он долго не задержался и быстро получил повышение. Катя начала работать в школе. Работа ей нравилась, каждую тему старалась рассказать как-то по-особенному, чтобы заинтересовать учеников. Детей она любила и надеялась, что скоро уйдет в декрет, будет нянькаться со своими и станет самой счастливой мамой на свете.

― Ну куда нам торопиться? ― говорил Олег ― Как мы жить будем в этой однушке втроем?

У Олега дела шли в гору, к тому времени молодая семья уже переехала в собственную однокомнатную квартиру в новом районе. На работу Олег ездил на старой иномарке.

― И что ты вообще в этой школе забыла? ― говорил Кате муж. ­ ― Ты дома ничего не успеваешь, днем там, потом с этими тетрадями до поздней ночи сидишь. Предлагал же: уходи и занимайся домом. Как дома все будет хорошо, о ребенке подумаем.

Катя успевала дома делать все, но Олегу постоянно что-то не нравилось. Она уходила утром намного раньше него, и ему приходилось есть уже остывший завтрак. У нее не было времени готовить какие-то сложные блюда, а ему не нравилось есть по вечерам разогретый суп и пюре со вчерашними котлетами. Ему было важно утром надеть только что поглаженную, еще теплую рубашку. Катя же гладила пять рубашек в воскресенье сразу на неделю. Олег был недоволен и постоянно высказывал претензии.

― Когда ты уже уйдешь оттуда и будешь заботиться нормально о любимом муже и доме? Толку от твоей работы! Копейки получаешь, без которых мы прекрасно можем жить.

Через три года Катя написала заявление и решила посвятить себе дому и семье. А точнее мужу ― детей у них так и не было. Олег перешел в новую компанию на руководящую должность, много работал дома по вечерам.

― Ну какой ребенок, Кать? Он будет кричать, плакать, не давать спать мне и тебе. Как я буду работать? Или ты хочешь, чтобы меня уволили, и мы остались без денег? Ты же не работаешь ― все на мне.

Теперь дом стал Катиной основной работой. Она каждый день делала уборку и готовила мужу что-то новое и особенное. Разогретую вчерашнюю еду он не ел, поэтому готовить нужно было за пару часов до его прихода. Катя постоянно искала новые рецепты, экспериментировала и расширяла домашнее меню. Ресторанную еду Олег тоже не любил и не разрешал Катя ничего заказывать. Она уже готовила лучше любого шеф-повара, но Олег все равно критиковал ее блюда: то мало соли, то много специй, то мясо передержала.

Первой время Катя возражала и спорила, а потом устала и замолчала. Доказывать что-то ей больше не хотелось, стало ясно, что ему все всегда будет не так.

― Сегодня рыбные котлеты приготовила лучше, чем в прошлый раз, но специи мне в них не нравятся.

― Я в следующий раз положу другие специи. Какие ты хочешь?

― Откуда мне знать? Придумай что-нибудь, ты же хозяйка.

― Хорошо. Я подумаю.

Раньше они часто говорили о его работе, обсуждали проекты. Олег спрашивал мнение Кати, и она могла дать очень ценный совет. Сейчас ужины и завтраки проходили почти в тишине. Олег утыкался в телефон и что-то читал, а потом уходил в свой кабинет. Они уже жили в большой квартире. В «пустой» квартире, как ее называла Катя.

Катино приданое ― бабушкина швейная машинка ― переезжала с ними из квартиры в квартиру. Олег несколько раз порывался ее выбросить, но она не разрешала:

― Ты все равно не шьешь. Зачем ее с собой таскать?

— Это память и подарок. Оставь.

― А это? Пакет с мусором зачем?

— Это не мусор. Это выкройки. Оставь.

Удивительно, но тут Катя была непреклонна. Олег смотрел на нее с удивлением, но «приданное» не выбрасывал.

* * *

Сегодня, после того как за ним захлопнулась дверь, Катя долго сидела в темноте, а потом встала и пошла не как обычно, на кухню, а в кладовку. Поставила лестницу и с верхней полки достала пыльную швейную машинку и пакет с выкройками. Там лежал отрез хорошей хлопковой ткани «в огурец». Катя покупала ее очень давно, хотела сшить рубашку, но руки так и не дошли.

Она отнесла машинку в одну из пустующих комнат. Накинула на себя ткань перед зеркалом, поняла, что этот глубокий бирюзовый цвет все так же подходит к ее русым волосам, и начала творить: развернула ткань на полу, разложила на ней выкройки.

В этот день Олег впервые за многие годы остался без ужина. В раковине стояла посуда, не помытая после завтрака, в стиралке лежали его постиранные еще утром рубашки.

Катя только молча открыла ему входную дверь и ушла в дальнюю комнату, где ярко горел свет, и играла музыка. Олег начал скандалить и что-то высказывать, но жена даже не повернула голову от машинки.

Шитье захватило Катю. Она шила сначала для себя, потом для подруг. Скоро она купила себе новую швейную машинку и пошла на онлайн-курсы по шитью. Постоянно училась новому. Она успевала заниматься домом, готовить и убирать, но Олегу новое увлечение жены не нравилось.

Сначала он что-то недовольно высказывал, с иронией рассматривал вещи, которые сшила Катя, а потом начал приходить в ярость. Он ждал, что Катя наиграется в модельера и бросит это все. Но она бросила не любимое занятие… а Олега. Она ушла так же, как жила с ним последние годы ― молча и без эмоций.

У Кати были деньги, чтобы снять квартиру. Она переехала в маленькую однушку на другом конце города. Квартира была очень теплой, на солнечной стороне ― как раз то, что надо, чтобы шить при хорошем свете.

Олег какое-то время пытался вернуть жену, звонил, писал сообщения, приезжал пару раз. Но Катя не хотела. Она устала жить для другого человека, не для себя. Устала делать только то, что нравится и хочется ему.

После стольких лет удобной совместной жизни Олег не стал настаивать на сохранении брака ― думал, что она скоро сама к нему приползет. Так что они быстро развелись. Он настаивал на другом ― чтобы она подписала отказ от всего имущества и ни на что не претендовала.

Катя молча поставила подпись под всеми документами и ушла в плотный туман, который в тот день укутал город. Тогда октябрьский туман как будто поглотил Олега и всю ее прошлую, бледную жизнь. Она шла по серым улицам и размышляла, как так вышло, что их легкая, головокружительная любовь умерла. Почему Олег стал таким? А она почему молчала? Потому что очень любила, хотел угодить, хотела сделать все лучшее для него и просто потеряла себя.

Катя продрогла и зашла в первую попавшуюся кофейню.

― Да, погода не очень. Но вы не грустите, все обязательно будет хорошо. Попробуйте этот фисташковый эклер. Это наша новинка. Очень вкусно. Точно поднимет вам настроение, ― улыбнулась девушка-бариста.

― Я сегодня развелась. У меня второй день рождения. Давайте ваш эклер, ― Катя впервые за много дней искренне улыбнулась в ответ. Как будто давно дремавшие где-то внутри эмоции вдруг были разблокированы.

Она взяла огромную кружку капучино с корицей и пухлый эклер. Это и правда было вкусно. Катя потягивала кофе, жевала пирожное и равнодушно смотрела в окно. В тумане мерцала вывеска магазина напротив. Букв было не разобрать, но потом Катя все-таки рассмотрела: «Ткани».

Закончив свой шикарный завтрак и поблагодарив девушку за стойкой, она вышла из кофейни и направилась прямиком в магазин напротив. Подойдя ближе, увидела объявление: «Требуется продавец. Срочно!».

Магазин оказался небольшим, но очень уютным. Катя с жадностью рассматривала ассортимент и понимала, что таких расцветок она нигде не встречала.

― Здравствуйте. Вам еще нужен продавец? Я ищу работу, ― обратилась она к женщине за кассой.

― Нужен, очень нужен, ― вздохнула та. ― Только нужен тот, кто понимает в этом и может помочь покупателям с выбором, а не просто сидит в телефоне и зевает.

― Я шью сама и разбираюсь.

― Хмм, ― женщина уже с большим интересом посмотрела на Катю. ― Шьете…

Катя расстегнула пальто:

― Смотрите, эту рубашку и брюки я сшила сама.

― А что, очень даже. Красиво. И сочетание цветов такое необычное. Я Ольга, хозяйка магазина.

― Катя.

Катя проработала в этом магазине несколько лет, а потом рядом открыла свое ателье. С Ольгой со временем они стали хорошими подругами и сумели наладить совместное и прибыльное дело. Катя сначала была в ателье одна, а потом взяла помощниц. Ее знали в городе, и заказов было всегда много. Ее новая жизнь ей нравилась, она была счастлива. Она жалела только об одном. О том, что не начала эту жизнь раньше.

Впрочем, всему свое время.

Источник