За 5 месяцев отношений он ни разу не пригласил ее к себе домой. Странности начались с загадочных телефонных звонков…
— Она может устроить новый скандал. — Может. Но мы справимся.
Когда Андрей впервые посмотрел на меня через столик в кафе, я поняла — этот взгляд запомню навсегда. Темные глаза, слегка тронутые морщинками смеха, внимательные и теплые. Он говорил что-то про новый проект, про командировки, а я слушала его голос и думала: «Наконец-то».
Мне тридцать два, и за плечами лишь череда коротких романов. Я уже почти поверила подругам, что все хорошие мужчины либо женаты, либо с изъяном. А тут — Андрей. Сорок лет, успешный, внимательный, с хорошим чувством юмора. Идеальный.
Слишком идеальный, как оказалось.
Первые три месяца были сказкой. Мы встречались почти каждый день — кино, театры, долгие прогулки по вечернему городу. Андрей дарил цветы без повода, помнил, что я не люблю лук и кинзу, и всегда провожал до дома, даже если ему нужно было в другой конец города.
— Ты не представляешь, как я счастлива, — призналась я однажды, когда мы лежали на пледе в парке, глядя на звезды.
Он повернулся ко мне, погладил по волосам.
— Я тоже, Лен. Я давно не чувствовал себя таким счастливым.
Странности я начала замечать на четвертом месяце. До этого, видимо, влюблённая пелена застилала мои глаза и уши.
Сначала телефонные звонки. Андрей мог среди разговора резко умолкнуть, глянуть на экран и сказать: «Извини, важное». Отходил метров на десять, говорил тихо, но я все равно слышала обрывки: «Не сейчас… попозже… все будет хорошо». Голос у него становился другим — мягче, заботливее. Таким он никогда со мной не говорил.
Потом начались внезапные отъезды.
— Лена, прости, но мне срочно нужно ехать. Возникли проблемы.
— Какие проблемы? Может, я помогу?
— Нет, это… семейное. Я сам разберусь.
Семейное? У него же нет семьи. Во всяком случае, он так говорил.
Я пыталась не придавать значения, но сомнения грызли изнутри. В выходные он стал пропадать целыми днями. На вопросы отвечал уклончиво: «Дела», «Встречи», «Обязательства». Какие обязательства у холостого мужчины по субботам?
А еще он никогда не приглашал меня к себе домой. За пять месяцев отношений — ни разу. «Там ремонт», «Бардак», «В следующий раз обязательно». Но следующий раз не наступал.
Все изменилось в тот четверг, когда я решила сделать ему сюрприз. Купила продукты, приготовила его любимую пасту карбонара и поехала к нему на работу. Адрес я знала — как-то он обмолвился.
Секретарша смотрела на меня с любопытством.
— Андрей Николаевич уехал. Говорил, что у дочки родительское собрание.
Дочка??? Какая дочка?
Я стояла посреди офиса с контейнером пасты в руках и чувствовала, как мир качается под ногами. Секретарша, видимо, поняла, что сказала лишнее, и начала оправдываться, но я уже ничего не слышала.
Дочка. Родительское собрание. Семейное.
Вечером Андрей позвонил как ни в чем не бывало.
— Как дела, дорогая? Может, увидимся?
— Нам нужно поговорить, — сказала я максимально спокойно. — Серьезно.
Встретились в кафе. Андрей выглядел напряженным, крутил в руках чашку с кофе.
— У тебя есть дочь, — сказала я без предисловий.
Он побледнел, но не стал отпираться.
— Есть.
— И жена?
— Бывшая жена. Мы в разводе уже два года.
— Почему ты мне не говорил?
Андрей долго молчал, глядя в окно.
— Боялся, что ты убежишь. Большинство женщин пугаются, когда узнают про ребенка.
— Я не большинство женщин. И ты мог бы мне доверять.
— Знаю. Прости. Я хотел рассказать, но… все усложнилось.
— Что значит «усложнилось»?
— Катя… моя дочь… она тяжело переживает развод. Очень болезненно реагирует на попытки построить новые отношения. Я пытался ее подготовить, но…
— Сколько ей лет?
— Четырнадцать.
Четырнадцать. Подростковый максимализм, гормоны, протест против всего мира. Я сама была такой, помнила этот возраст.
— Хочу с ней познакомиться, — сказала я.
— Лена, не стоит. Пока не стоит.
— Андрей, если мы планируем серьезные отношения, я должна познакомиться с твоей дочерью. Иначе какой смысл во всем этом?
Он кивнул, но я видела — он боится этой встречи больше, чем я.
Встретились в парке возле их дома. Андрей держал за руку высокую худенькую девочку с длинными темными волосами и его же глазами. Красивая, но какая-то отчужденная.
— Катя, это Лена. Лена, моя дочь Катерина.
— Привет, — сказала я, протягивая руку.
Катя посмотрела на мою руку, как на что-то неприятное, и спрятала свои за спину.
— Привет.
Голос холодный, взгляд изучающий. Она оценивала меня, как соперника.
Мы прошлись по парку, я пыталась завести разговор — спрашивала про школу, увлечения, друзей. Катя отвечала односложно, но я чувствовала: она не стесняется, она демонстрирует неприятие.
— Пап, а можно мы пойдем домой? — сказала она минут через двадцать. — У меня голова болит.
Андрей виновато посмотрел на меня.
— Конечно, солнышко. Лена, ты не против?
Я не была против. Я была в шоке от того, как легко четырнадцатилетняя девочка управляет сорокалетним мужчиной.
В следующие недели ситуация только ухудшалась. Андрей все чаще отменял наши встречи. «Катя плохо себя чувствует», «У Кати контрольная», «Катя просит провести с ней вечер».
А потом случился скандал.
Мы должны были пойти в театр, я уже купила билеты. Андрей опаздывал на час, не отвечал на звонки. Когда наконец появился, выглядел измученным.
— Извини, Лен. Не получится сегодня.
— Что случилось?
— Катя… она узнала про театр и устроила истерику. Говорит, что я ее предаю, что я люблю тебя больше, чем ее. Она заперлась в комнате и не выходит.
— Андрей, ей четырнадцать лет! Ты не можешь позволять ей собой манипулировать!
— Она моя дочь!
— И что? Это значит, что ты должен отказаться от личной жизни?
— Она пережила развод родителей, она ранимая…
— Она эгоистка! Она прекрасно понимает, что делает!
— Лена, пойми, она боится, что я ее брошу, — оправдывался он.
— А меня ты уже бросил.
— Что ты говоришь?
— То, что думаю. Ты для меня как чужой муж, Андрей. Я не чувствую тебя как своего мужчину. Ты принадлежишь им — бывшей жене и дочери. А я просто развлечение в свободное время.
— Это неправда!
— Правда. Когда у тебя есть час-два между их звонками, ты вспоминаешь обо мне. А как только они позовут — бежишь к ним.
— Лена, дай мне время. Я все исправлю.
— Сколько времени? Год? Два? Десять? Нет, Андрей. Мне тридцать два. И я не собираюсь ждать, пока ты научишься говорить «нет» бывшей семье.
Андрей смотрел на меня с болью в глазах.
— Ты не понимаешь. Ты не мать.
Эти слова ударили больнее пощечины. Я схватила сумочку и встала.
— Знаешь что, Андрей? Разбирайся со своими семейными проблемами сам. А когда решишь, что готов ко взрослым отношениям, позвони.
Он не позвонил.
***
Прошел месяц. Я пыталась забыть, встречалась с другими, но все было не то. Коллеги советовали «не связываться с разведенными», подруги утешали «не судьба», а я просто скучала. По его смеху, по разговорам до утра, по тому, как он произносил мое имя.
Андрей появился на пороге моей квартиры в дождливый октябрьский вечер. Мокрый, растерянный, с букетом мокрых роз.
— Можно войти?
Я молча отошла в сторону.
— Лен, я не могу без тебя. Я думал, что смогу, но… я схожу с ума.
— А Катя?
— Катя… — он вздохнул. — Катя поняла, что переборщила. Она видит, какой я стал. Я месяц хожу как зомби, ни на что не реагирую. Она испугалась.
— И что теперь?
— Теперь мы будем искать компромисс. Все вместе. Ты, я и Катя.
Я смотрела на него — мокрые волосы, усталые глаза, надежда в голосе.
— Это будет непросто.
— Знаю.
— Она может устроить новый скандал.
— Может. Но мы справимся.
— Откуда такая уверенность?
Андрей шагнул ко мне, взял за руки.
— Потому что я люблю тебя. И потому что Катя в глубине души понимает: если папа счастлив, то и ей будет лучше.
Медленно, очень медленно мы начали строить отношения заново. Теперь уже втроем.
Катя согласилась на новую встречу, но выставила условия: только в кафе и только на час. Я согласилась.
— Ты правда папу любишь? — спросила она в лоб, когда Андрей отошел за мороженым.
— Правда.
— А если у вас будут дети?
— Катя, даже если у нас будут дети, ты останешься его дочерью. Первой и любимой.
— Все так говорят.
— Я не все. И твой папа не такой человек, который может забыть про своего ребенка.
Она задумалась, покрутила в руках ложечку.
— А если вы поссоритесь?
— Поссоримся обязательно. Все пары ссорятся. Но это не значит, что мы расстанемся.
— Мама с папой тоже ссорились. А потом расстались.
Вот оно. Вот откуда еще один страх. Девочка боялась, что отец снова кого-то полюбит, а потом снова потеряет.
— Катя, — я наклонилась к ней через стол. — Твои родители расстались не потому, что разлюбили. Взрослые иногда понимают, что не подходят друг другу. Но это не значит, что твой папа тебя разлюбит. Никогда.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что вижу, как он на тебя смотрит. Как беспокоится, как хочет, чтобы ты была счастлива. Любовь к своему ребёнку — это совсем другое.
Когда Андрей вернулся с мороженым, Катя сидела тихая и задумчивая.
— Пап, а можно Лена придет к нам в гости? Посмотрит мою комнату?
Андрей чуть не уронил тарелку.
— Конечно, солнышко. Конечно, может.
В их квартире было уютно и немного хаотично. По будням Катя жила с матерью, по выходным — с отцом. Книги, фотографии, Катины рисунки на холодильнике. Пахло домом, семьей, историей.
— Вот моя комната, — Катя распахнула дверь. — Тут еще не убрано, но…
Комната подростка — постеры на стенах, учебники на столе, мягкие игрушки на кровати. И везде фотографии с отцом. Катя на его плечах лет в пять. Катя с ним на каруселях. Катя с ним на даче.
— Красивая комната, — сказала я искренне.
— Папа говорит, что я могу делать с ней что хочу. Даже стены перекрашивать.
— Здорово. Значит, он тебе доверяет.
— Да. — Катя помолчала. — Лена, а ты правда не будешь требовать, чтобы он меньше времени со мной проводил?
— Катя, я не буду требовать от твоего папы ничего, что сделает его несчастным. А ты делаешь его счастливым.
— А ты?
— Я тоже стараюсь.
— Тогда… тогда, наверно, нормально.
Мы до сих пор вместе. Андрей, я и Катя. Мы не идеальная семья — иногда ссоримся, иногда не понимаем друг друга, иногда ревнуем.
Катя больше не устраивает истерик, когда мы идем в театр. Иногда даже идет с нами. А в прошлом месяце сама попросила, чтобы я помогла ей выбрать платье на выпускной.
Летом Андрей сделал мне предложение. В том же кафе, где мы познакомились. С кольцом, цветами и дрожащими руками.
А Катя, когда узнала, просто кивнула и сказала:
— Наконец-то. А то я уже думала, вы до старости встречаться будете.
Иногда дети мудрее взрослых. Иногда нужно просто время, чтобы понять: любовь не делится поровну. Она умножается.