Пять лет я заботилась о сестре, чтобы исполнить волю отца. А она начала шантажировать и воровать
Ты зачем меня сюда позвала?
— Ты не посмеешь! — завопила Саша, — Ты обязана обо мне заботиться! Это воля отца! Если ты не будешь этого делать, я отсужу у тебя квартиру! Я подам в суд, найму лучшего адвоката. Ты пожалеешь, что связалась со мной.
Марго улыбнулась.
***
Марго выключила зажигание, и тишину маленького сонного городка нарушил лишь тихий щелчок остывающего мотора ее “Шкоды”.
Она провела рукой по лицу, стараясь стереть остатки дорожной пыли и усталости. Предстоящий визит, как всегда, выжимал из нее силы еще до того, как она переступала порог отцовской квартиры.
Она помнила, как в детстве любила приезжать сюда от мамы на выходные, как отец встречал ее на вокзале с коробкой ее любимых конфет. Когда выросла, Марго так здесь и осела. Думала, что поближе к отцу. Потом сюда подтянулась и ее младшая сестра. Но отец уже умер, а сестренка, которая и обитает в его квартире, это сущее наказание.
Марго вышла из машины, поправила сумку на плече и глубоко вздохнула, стараясь унять предательскую дрожь в руках. Поездки в родную квартиру превратились в повинность. Повинность, которую она исправно исполняла.
В подъезде пахло сыростью.
Марго поднялась на третий этаж, спотыкаясь на каждой ступеньке. Казалось, что время здесь остановилось, застряв в каком-то мрачном и безрадостном прошлом.
Квартира встретила ее привычным полумраком. Шторы плотно задернуты, словно в доме кто-то умер, хотя, по сути, так оно и было. Только умер не человек, а жизнь. Жизнь, которую отец так любил. Но с этого момента прошел уже почти год.
— Марго, это ты? — прозвучал из глубины квартиры слабый, но уже слегка капризный голос.
Кто же еще?
— Я, Саш. Как ты? — ответила Марго, сжимаясь от предчувствия очередного всплеска негатива. Сестра никогда не бывает в хорошем расположении духа.
Марго прошла в гостиную, где на диване, утопая в подушках, лежала Саша.
На ней был шелковый халат с леопардовым принтом, явно не из новой коллекции, а на лице – уже подсохшая маска из зеленой глины.
— Ой, Марго, даже не спрашивай, — заныла Саша, закатывая глаза, — Ты же знаешь мою депрессию. А тут еще и погода… Этот бесконечный ноябрь меня добьет. У меня мигрень, бессонница, а еще мне кажется, что у меня начали выпадать волосы. Я недавно заметила, что на расческе их больше обычного…
Марго присела на краешек дивана, стараясь не касаться Саши.
С каждым годом та становилась все более неряшливой и апатичной. Диван просел под ее весом, издав жалобный скрип, словно подчеркивая всю тяжесть ситуации.
— Я привезла деньги, как и обещала, — сказала Марго, доставая из сумки свернутые купюры. Она протянула их Саше.
— Ой, спасибо, ты ангел, — промурлыкала Саша, протягивая руку и торопливо хватая конверт, — Ты просто спасаешь меня.
Марго не подала виду, как ей надоело играть для Саши в личное МЧС.
Она знала, что эти деньги уйдут на очередную глупость — новый маникюр с кристаллами, сумочку, которая провисит в шкафу без дела, и, которая Саше вообще не по карману, или еще что-то в этом духе.
Саше никогда не хватало.
То ей нужны были новые витамины, “супер-пупер” дорогие, конечно, то сеанс массажа у какого-нибудь “гуру” с сомнительной репутацией, то просто “что-нибудь для души” — как правило, что-то блестящее и совершенно бесполезное. Марго давно перестала задавать вопросы. Смирилась. Это был ее крест, который она несла из чувства долга перед отцом.
— Слушай, а может, ты все-таки попробуешь найти работу? — осторожно спросила Марго, стараясь говорить так, как говорила мама, когда пыталась согнать Сашу с дивана и заставить сделать уроки, — Хотя бы на неполный день. Это помогло бы тебе отвлечься. Да и деньги бы не помешали.
Саша картинно вздохнула.
— Марго, ты не понимаешь, через что я прохожу… Да я бы первая побежала работать, если бы могла. Какая работа? Я же в депрессии! Я не могу вставать по утрам, общаться с людьми… Это просто невыносимо. Ты же знаешь, как папа хотел, чтобы я была счастлива. А работа — это сейчас для меня как каторга будет. Я лучше полежу, посмотрю сериальчик, сделаю масочку…
“Каторга — это то, что я делаю каждый день, чтобы содержать тебя”, — подумала Марго, сдерживая рвущийся наружу гнев.
Марго не до депрессии, хотя, возможно, что она у нее уже как раз начинается, и надо бы наведаться к специалисту, но… Ей некогда. Ей надо работать. Надо брать на себя дополнительные проекты, экономить на всем, чтобы только обеспечить Саше достойное существование. Но, кажется, чем больше она делала, тем больше становились Сашины запросы.
— Ладно, не будем об этом, — вздохнула Марго, понимая, что разговор заходит в тупик, — Как насчет памятника отцу? Я передала тебе деньги, которые собрали его коллеги. Ты уже что-то решила?
Лицо Саши на мгновение исказилось.
— Ой, ты знаешь, там столько всего надо было… Я звонила в несколько фирм, узнавала цены… Это оказалось гораздо дороже, чем я думала. Цены просто космические! Камень подорожал, работа тоже… В общем, пока ничего не готово. Но я этим занимаюсь, не волнуйся. Я каждый день этим занимаюсь!
Марго с сомнением посмотрела на сестру. Она чувствовала подвох. Что Саша лжет, как дышит. Но она устала от постоянных разоблачений.
— Хорошо, — сказала Марго, поднимаясь, — Я тогда поеду. У меня много дел. На работе завал, ты же знаешь.
— Уже? – приподнялась Саша, — Ну, побудь еще немного. Мне так одиноко. Поговори со мной, расскажи что-нибудь…
— Я заеду на следующей неделе, — пообещала Марго, зная, что это ложь. Она постарается оттянуть этот визит как можно дольше, — Пока.
Фух.
Теперь на неделю-другую она свободна.
Она знала, что отец хотел, чтобы она заботилась о Саше. Это было его последнее желание. Но Марго все чаще задавала себе вопрос: а не перегибает ли она палку?
Через несколько дней Марго случайно встретила бывшую коллегу отца, тетю Валю. Привычно поздоровавшись, Марго мысленно вспомнила и отца. Тетя Валя была для него буквально как родня, и даже роднее некоторых.
— Марго, здравствуй, дочка! — обрадовалась та, — Как ты? Как Саша? Что-то я ее давно не видела.
— Все хорошо, теть Валь, — ответила Марго, — Спасибо.
— А памятник отцу уже поставили? Мы тут все переживаем. Все деньги собирали, старались…
Хотелось бы придать сестренке ускорение, чтобы она зашевелилась уже. Марго бы сама сделала, но была очень занята на работе и единственный раз в жизни о чем-то попросила Саша, которая все равно постоянно валяется. Попросила на свою голову. Теперь уже пожалела. Самой было бы быстрее.
— Саша сказала, что занимается этим. Но, видимо, еще не успела. Там много хлопот…
У тети Вали, кажется, была своя версия.
— Странно… Она мне говорила, что все уже готово. Что памятник простоит века. Еще и благодарила нас всех за помощь. Даже фотографию показывала! Правда, на фотографии был какой-то другой памятник, не такой, как мы представляли… Да и без имени еще. Но она сказала, что ездила в мастерскую и это был еще не законченный вариант.
Тетя Валя-то добрая душа.
А вот Марго уже поняла, что это значит.
Она поблагодарила тетю Валю за информацию и, извинившись, быстро ушла.
***
В тот же вечер она ворвалась в квартиру Саши, не потрудившись даже позвонить в дверь. Обычно Марго всегда так делала, даже когда открывала собственными ключами: сначала звонила в звонок.
— Где деньги? — крикнула Марго, глядя на сестру.
Саша, одетая в новый халат с кружевами, удивленно захлопала глазами, словно ничего не понимала.
— Какие деньги? Ты о чем?
— Деньги на памятник отцу! Коллеги собрали деньги, я их отдала тебе, чтобы ты хоть что-нибудь на себя взяла. И где же памятник? Мне ты врешь, что еще ничего не готово, коллегам ты врешь, что уже все установлено. Несостыковочка. Где деньги?
Когда прижали, Саша созналась:
— Ну… я… — промямлила Саша, пытаясь вырваться.
— Не ври мне! Тетя Валя сказала, что ты всем рассказывала, что памятник уже стоит! Где деньги, Саша? Говори!
— Ну, потратила я их… И что? Нельзя, что ли?
— На что? Ты хоть понимаешь, что ты натворила?
— Ну, я… виниры себе сделала. Ты, кстати, даже внимание не обратила. Я уж уже месяц как сделала.
Тут Марго заметила, что зубы у Саши стали какими-то неестественными.
— Виниры? На деньги, которые люди собирали на памятник отцу? Ты вообще нормальная? У тебя хоть что-то святое есть?
— Ну, Марго, не кричи. Я же не виновата, что у меня такие зубы. Сама я бы лет пятнадцать копила на это. Я должна быть красивой! А ты вечно пилишь!
— Я не хочу тебя больше видеть, — прошептала Марго, — Я больше не буду о тебе заботиться. Хватит.
После этого совесть не отпускала Марго ни на секунду.
Она старалась не думать о сестре. С головой ушла в работу, чтобы заглушить чувство вины. Она знала, что отец хотел, чтобы она заботилась о сестре. Но она больше не могла. Не могла больше быть банкоматом для эгоистичной и неблагодарной женщины. Она заблокировала номер Саши в телефоне и старалась избегать встреч с общими знакомыми, чтобы не слышать вопросов о сестре. Но чувство вины… Марго понимала, что рано или поздно сорвется и позвонит сестре. Как можно иначе?
Но Саша сама дозвонилась.
Звонок высветился как “Неизвестный номер”.
— Марго… Мне нужна твоя помощь. Срочно.
Конечно, она сразу поехала. Она и не сомневалась в этом. Стоит Саше надавить посильнее, и Марго уже там – решает ее проблемы, приносит ей деньги и слушает истерики про ее депрессию. Всегда так было.
— Что случилось? – с этой фразой Марго влетела в квартиру.
Сестра выглядела испуганной.
— Я… я беременна…
Напряженное молчание…
— Марго, ну что ты молчишь? — всхлипнула Саша, — Кто о нас с ребенком позаботится, если не ты? У меня никого нет. Никто меня не любит.
— А где отец ребенка? — спросила Марго. Нужно отметить, что прежде она вообще не знала, что Саша с кем-то встречается.
— Он… он ушел. Сказал, что не готов к отцовству.
Саша всегда была склонна к драматизации. Но в этот раз ситуация действительно серьезная.
— Ты зачем меня сюда позвала? – как-то совершенно не обрадовалась новости про племянника или племянницу Марго, — Чтобы сказать, что не знаешь, как жить? Что у тебя был парень, а я была не в курсе? Что теперь мне все это разгребать? Ребенок – это здорово. Мои поздравления. Чего еще от меня хочешь?
— Мне нужна твоя помощь. Я не могу работать. Мне нужно хорошо питаться, наблюдаться у врача… Ты должна мне помочь, Марго. Папа этого хотел. Ты же помнишь его завещание?
У Марго зазвенело в ушах. Она представила себе Сашу, лежащую на диване, с маской на лице и маникюром за бешеные деньги, а она, Марго, стоит рядом с опахалом и периодически подает Саше фрукты.
— И ты хочешь, чтобы я тебя содержала? И ребенка тоже? А потом, наверное, еще вернется его папаша и тоже, конечно, в депрессии и без работы? Или ты найдешь другого? И я потом буду содержать уже двоих детей? Все, лавочка закрыта.
— Марго, мне нельзя нервничать.
— С меня хватит, — отрезала Марго, чувствуя, как последние капли терпения покидают ее, — Я больше не буду играть в эту игру. Обеспечивай ребенка сама. Срок еще маленький. Месяц? Больше? Вполне еще можешь найти какую-нибудь работу.
— Ты не посмеешь! — завопила Саша, — Ты обязана обо мне заботиться! Это воля отца! Если ты не будешь этого делать, я отсужу у тебя квартиру! Я подам в суд, найму лучшего адвоката. Ты пожалеешь, что связалась со мной.
Марго улыбнулась.
Саша даже не понимала, насколько провальной была эта попытка манипулировать Ритой уже на корню.
— Да забирай ее, — сказала Марго, бросая ключи на трюмо в прихожей, — Даром мне эта квартира не нужна. Думаешь, я из-за квартиры тебе помогала? Нет у тебя ни грамма логики, сестренка. Никакой. Что мне с этой квартиры, если я тут даже не живу? А ты узнавала, сколько она стоит? Ха. Квартиры в нашем городке недорогие. Такие страдания просто того не стоят. Я устала от этого.
Когда Марго вышла из подъезда, то остановилась и посмотрела на окна квартиры, где жила Саша. Она закрыла глаза и прошептала:
— Прости меня, папа. Я больше не могу. Я сделала все, что могла. Но этого недостаточно. Я должна жить своей жизнью.