Внук оказался копией сына бывшей подруги: Лида обвиняет Ведрову в несчастьях дочери
Лидочка, давай поговорим?
Больше всего Лиду раздражала Татьяна Ведрова.
Когда-то женщины жили по-соседству и дружили, но жизнь развела двух подруг.
И произошло это когда Лида в одночасье развелась, а Ведровы неожиданным образом разбогатели, получив наследство.
У Лиды росла дочь, Даша; у Ведровых — сын Иван. Он был красавцем — стройным, статным, да со смазливым лицом, которому могли позавидовать даже девушки.
Лида видела, что дочь не может отвести от Вани глаз, а сердце подсказывало женщине: это не к добру.
Так и произошло.
***
После того как Ваня закончил школу и благополучно уехал в город, получать профессию, а Даша перешла в одиннадцатый класс, Лидия немного успокоилась, понадеявшись, что теперь объект дочкиной любви далеко, а значит и опасность миновала.
Через год в город уехала учиться и Даша, она выбрала профессию медсестры.
Дарья жила в общежитии и изредка радовала мать приездами, однако к летним каникулам вдруг исчезла.
На звонки не отвечала, в общежитии её не было. Мало того, ещё и преподаватель, курировавший студентку, позвонил Лидии, мол, готовьтесь мамаша, к отчислению загулявшей дочери.
Лида конечно, расстроилась. Она полгорода обежала в поисках дочери, растрясла всех Дашиных подруг и однокурсников, прежде чем наконец, выяснила, где найти дочь.
Одна из девочек проболталась ей, что Дарья торгует рыбой на городском рынке.
Лидия сразу же наведалась туда и походив между торговыми рядами, обнаружила Дашу за прилавком убогонькой палатки.
Даша, облаченная в некрасивый брезентовый фартук, перебирала мелкую рыбёшку в ведре.
— Мама? — удивилась она.
Лида ничего не стала отвечать. Она опустила сумку с банками на землю. (Глупая, она ещё и соленья для дочери из деревни привезла).
Даша вжала свою рыжую голову в плечи и быстро сняв с рук перчатки, и стянув с себя фартук, пропахший рыбой,
выскочила из-за прилавка и кинулась бежать по длинному узкому проходу между лавками.
Лида последовала за ней. Бежала она тяжело, задыхаясь и выкрикивая на ходу:
— Да остановись ты, непутёвая! Все нервы успела вымотать!.. Остановись говорю! Хочешь убить меня? Добиваешься, чтобы я грохнулась тут, с сердечным приступом?
Дашка, хоть и была молода, бежала медленно, вполсилы, словно берегла себя.
В сердцах Лидия бросила на землю сумку, раздался громкий звук бьющегося стекла.
Это банки с соленьями разбились, как и вся прежняя Лидушкина беззаботная жизнь.
Дарья сбавила шаг и умоляюще посмотрела на мать. Она повернулась и Лидию подкосил новый удар — у дочери был большой живот.
— Ты беременная что ль?
Даша залилась горючими слезами и кивнула головой.
— И кто он? Кто папашка будущего ребенка? Я спрашиваю, где он?!
Лида очень сильно надеялась на то, что дочь хотя бы успела выйти замуж. Ну или хотя бы молодой человек у неё имеется, однако когда Даша по-детски расплакалась, раскрыв рот, все стало понятно и без слов.
— Нагуляла значит. Да-а-а, дочь… Наворотила ты дел. Из колледжа тебя попёрли, из общежития сбежала, собственную мать ни во что не ставишь… Еще и с животом. Сама перечеркнула себе будущее.
Даша разрыдалась. Она бухнулась перед матерью на колени.
— Мамочка, прости!
Лидия вздохнула и осознала вдруг, что находится в людном месте.
Она посмотрела на прохожих, которые шагали по своим делам и оглядывались на них,
посмотрела на зареванную, дочь, вся одежда которой была запачкана рыбьей чешуёй и едва не расплакалась.
Что за несправедливость сейчас происходила с ней?
— И жениха значит, у тебя никакого нет. Всё понятно. Вставай, поедем домой.
***
Оставшуюся часть дня Лида провела с дочерью, помогая ей собирать вещи. Ночевала у неё, оказалось что Даша снимала комнату в старом семейном общежитии.
— Мам, — обняв мать, предложила Дарья, — а может, ну её, эту деревню, останемся тут, в городе жить? Просто… Перед людьми стыдно… Начнут жужжать, что я мол даже учиться не смогла, в подоле принесла… Будут презрительно на нас смотреть… А здесь у меня всё-таки работа есть. Я сама зарабатываю себе на съём, ещё и рыбу у хозяина лавки бесплатно каждый день беру. Так что, не пропадём.
Мать, лежавшая рядом с дочерью на раскладном диванчике под одеялом ничком, вздохнула:
— На съёме жить… А с домом в деревне я что буду делать? А корову куда дену?
— Продадим, — послышался тоскливый голос Даши.
— Ты что, всего лишиться ради косых взглядов? Глупостей не говори. Мы завтра же вернемся домой. Родишь маленького — вырастим, а дальше, даст Бог, отучишься и выйдешь замуж. А что слухи? Поговорят какое-то время, почешут языки и забудется.
Лида робко улыбнулась своим мечтам и услышала, как дочь тихонько плачет.
— Не плачь дочь, как-нибудь проживём. Не пинается ещё?
— Кувыркается, вовсю…
— А кто там у тебя, мальчик или девочка?
— Не знаю мам, и знать почему-то не хочу.
— Это почему же? Нам мальчонку бы в семью.
— Да вот я подумывала… в приют сдать.
— Что ты такое говоришь?! — вскочила Лида. — Это же моя внучка, или внук! Ну сглупила ты, а ребенок то причем? Тебе не нужен будет, значит, я выращу!
Еще горше заплакала Дарья.
Она сама ещё была совсем ребёнком. Испуганным, отчаявшимся воробушком.
— Ой мамочка, прости-и! Я-то думала, что ты меня со свету сживёшь… А ты у меня самая лучшая! Зря я скрывала от тебя проблемы.
Лида обняла заплаканную дочь и уставилась в темноту.
— Такая у нас доля, женская, рожать да слезы вытирать, доченька, — пролепетала она. — Но ты не бойся, я рядом, значит помогу. И всё у нас будет хорошо.
***
Вернувшись домой, Лида ни на минуту не отходила от дочери, помогая ей пережить и людские пересуды, и неуместные вопросы.
Соседи и родственники с интересом гадали, приедет ли к Дарье отец будущего ребёнка.
Люди лезли в душу Лиды, теребили её намеками. А больше всех ехидничала Ведрова Таня, бывшая подружка.
Слишком уж зачастила приходить.
— Я, Лидочка, по старой дружбе, решила зайти к вам, — заявила она, а сама глазами давай шастать по избе. — У меня ведь отрез ткани лежал в шкафу, дак я пелёнок нашила. А дочь твоя где?
— Спасибо за пеленки. А Дарьюшку, вчера в роддом увезли.
— Да ты что? Родила что ль?
— Ну. Мальчишечка, весом три двести.
— А рост какой?
— А это так важно для тебя? 54 — рост.
— Высокий, однако, родился человек…
— Прямо как твой сын, да?
Лида вымолвила это и едко улыбнулась гостье.
Татьяна вздрогнула и отшатнулась.
— Это ты к чему? При чем здесь мой Ванюшка вообще?
— А то ты не понимаешь ничего? Мне одна из Дашкиных подруг описала её парня. Сказала, Ваней его зовут. Красивый весь такой из себя был, высокий. Я сразу на твоего Ивана подумала.
Татьяна нервно чихнула, отходя к двери:
— Ты Лидочка, такими вещами больше не шути. Где мой сын — студент педагогического института и где твоя дочь, у которой ветер в голове гуляет.
Имя похожее… Ну и что? В городе таких «Иванов» полно. А твоя дочь что говорит?
— Молчит. Но я хорошо знаю Дашку! Она же много лет была влюблена в твоего Ваню.
Татьяна топнула ногой:
— Прекрати! Не может такого быть! И думать подобное не смей. У Ванечки невеста городская есть. И потом, если бы он встречался с твоей Дашей, то рассказал бы мне об этом. У моего сына от меня секретов нет, потому что я хорошо воспитала его!
Лидия беспомощно села на табурет:
— Невеста говоришь, есть? Вот это поворот.
Татьяна ревниво огрызнулась:
— А какое тебе дело до наших невест? Я всегда Ванечке говорила, чтобы жену себе выбирал среди городских! Потому что в деревне для него приличной партии не найти! Ну что там, когда Дашу с сыном выпишут?
— В четвергь.
Лида помолчала и вздохнула вновь:
— А я как раз собиралась поискать машину, чтобы из роддома их забрать. Твой Захар Ильич сможет нам помочь?
— Конечно, я и сама с вами поеду.
Лида снова съязвила:
— Тогда и Ваню прихватите. А что? Пусть-ка сделает вид, что он — отец и ребенка заберет.
— Опять ты за свое? Ты мне эти намеки прекрати! Сказано, не мой Ванька лазил в ваш «цветник»!
***
Выписка из роддома прошла без проблем.
Лидия с Татьяной вышли встречать молодую мать с цветами, шариками, как положено, а когда сели в машину, все неожиданно замолчали.
Татьяна покосилась на кружевной конверт, кряхтевший в руках бывшей подруги.
— Как ребенка назовете? — поинтересовалась она.
— Михаилом, — ответила Даша.
Татьяна недовольно скривила лицо:
— Где ты такое старомодное имя откопала? Эдуардом назови, или например, Ростиславом.
Сидевшая рядом Лидия раскипятилась:
— Не надо нам таких имён! Своего внука поди Эдиком не назовёшь!
— Я — нет, но и молодые моего мнения слушать не станут, — ответила Татьяна. — Кто ж бабушке доверит называть дитя?.. Хотя, я бы своего внука назвала Богданом. А внучку — Богданой. Нравится мне это имя, Богом данное.
В машине снова воцарилась тишина.
После того как приехали в деревню, Ведров высадил всех у дома Лиды и уехал. Татьяна и не думала уходить.
— А мне покажете малыша?
— Покажу-покажу, — улыбнулась Лида, открывая дверь ключом. — Грех не показать. Мальчонка-то, на Ваньку вашего похож.
Татьяна покраснела, но ругаться не стала.
И лишь в доме, когда гостья разглядела маленького человечка, пришедшего в этот мир, её охватила странная, необъяснимая дрожь.
— Ну надо же какой, а? — прошептала она. — Волосы — белехонькие, как у куклы. Совсем на вашу породу не похож.
— Он в папу своего внешностью пошёл, — тихо прошептала Дарья.
Татьяне стало нехорошо. Она резво вскочила со своего места и ушла.
— Что, даже чаю с тортом не попьёшь? — удивилась Лида. — А ну погодь! Я хотела тебе рыбы дать.
Однако Татьяну Ведрову было не остановить.
— Потом! Всё потом! — выкрикнула она на ходу.
***
Татьяна вернулась домой и сразу же слегла в постель.
— Плохо мне, ой плохо, — сетовала она. — Захар Ильич, дорогой! Съезди пожалуйста в город и Ваню привези. Мне надо с ним поговорить.
Муж Татьяны рассердился:
— Зачем? Не дело парня от учёбы отрывать.
— Привези сына на денек, я пошептаться с ним хочу!
Приехавшему домой сыну, Татьяна учинила допрос:
— Скажи честно, гулял ли ты в городе с Дашкой Зверевой? Только не смей врать! Она сына недавно родила!
Иван отвел в сторону глаза и тихо проговорил:
— А если я отвечу «да»?
— Ой сын, как же ты меня разочаровал. Не может этого быть. Тебе же Дашка даже не нравилась никогда!
— И сейчас не нравится. Мне просто льстило, что Дашка смотрит на меня, раскрыв рот. Возможно, что ребёнок, которого она родила и от меня… Потому что Дашка заводила такой разговор девять месяцев назад. Я не поверил ей, а выходит, зря.
Татьяна заметалась в постели, мотая головой:
— Как ты мог?! Как мог? Вот уж не думала, что мой сын — подлец.
— Да не подлец я, мать. Раз, говоришь, Дашка родила, значит, схожу к ней домой, поговорю. Жениться не смогу, но хотя бы в жизни ребёнка поучаствую.
— Нет, не ходи! Я боюсь, что ты женишься на Дарье из жалости. А мне такого счастья не надь! Ты же сам говорил, что у тебя невеста в городе есть? Ты ведь, собирался познакомить меня с ней?
— Верно, матушка. У нас с Лилей уже всё решено. Свадьба не за горами.
— Не боишься, что Лиля бросит тебя, если узнает о ребёнке?
— Боюсь.
— Вот значит и не ходи к Дашке. Не ходи! Не губи своё будущее сын!
Иван вздохнул:
— Так ведь нехорошо получается, мать. Как никак, в одной деревне живем. Каково мне будет мимо собственного ребенка равнодушно проходить? Нет, надо бы сходить.
Татьяна повисла на плечах сына, громко закричав:
— Не пущу! Не пущу тебя к ним покуда не женишься на Лиле!
Иван остался дома, но на следующий день всё-таки пришел к Дарье поговорить.
Он пообещал Дарье, что в будущем, когда выучится и начнет работать, станет помогать сыну. Однако взглянуть на него не пожелал и с Дашей держался отчужденно.
— Не знаю что ты напридумывала себе Даш, но я тебе никогда ничего не обещал. И жениться я на тебе не хотел. И детей тоже не просил. Но раз уж так вышло, то меня не вини.
***
Богдан рос бойким и смышленым пацаном, был красив и всем своим видом сильно напоминал Ивана Ведрова, немудрено, что вскоре все деревенские жители заметили это странное сходство.
Когда малышу исполнилось три года, Дарья съездила в город и освоила курсы парикмахерского искусства. Работу она нашла в райцентре — устроилась в парикмахерский салон.
Татьяна, чуть ли не каждый день бегала к Лидии домой.
— Давай помогу, с ребёнком повожусь. Я вот рубашечку прикупила для него, возьми! А то, что он у вас как поросёнок вечно ходит? Бедный малыш! Не повезло ему родиться в такой семье. Мамка с ним не занимается, мотается где-то. Бабка и того хуже, растит в грязи. Про отца и вовсе молчу. Его и нет.
Лида шумно сердилась на Татьяну:
— Тебе-то какая печаль? Некогда Богдану красоваться, он у нас помощником растет! В грядках копается, сорняки научился выдирать, дрова помогает в дом носить, пусть и по одному полену пока. И подарки нам от тебя не нужны. Шла бы Татьяна, по своим делам! Некогда нам!
Татьяна и не собиралась уходить.
Она в очередной раз опешила, разглядев в маленькой копии своего сына, знакомые черты.
Заволновавшись, мальчик несколько раз чихнул (совсем как Татьяна). И до боли знакомым жестом, почесал свой нос.
И походка у Богдана была особенной, такой же как у Ваньки.
Чувствовала Татьяна, что этот мальчик — её родной внук, но не могла его признать.
Она ведь сама в своё время подсуетилась, чтобы Богдан рос сейчас без отца. Чувство вины давило на Татьяну.
— Ты бы Лида, отдала Богдашку в детский сад. А то вырастет «Маугли», ни читать, ни писать, ни общаться в социуме с другими людьми…
— Умная какая нашлась. Куда же я его отдам? У нас в деревне никакого сада нет.
— Так в райцентре есть. У тебя же дочь там работает, ездит на работу каждый день. Почему бы ей и не увозить сына по пути?
Лида усмехнулась:
— А тебе всё неймётся командовать чужим внуком, да? Займись своей жизнью, Таня, у тебя ж сын женился. Чего ж тебе невестушка внука не родит?
Татьяна замолчала.
Не могла она пожаловаться бывшей подруге, что городская невестка её в грош не ставит.
И даже если Лиля вдруг родит, то не даст ей водиться с малышом. В семье сына главенствовали сваты, которые оказались странными людьми.
Они запрещали Ване ездить в деревню, запрещали общаться с деревенской родней.
Да и сам Иван начал отдаляться от матери и отца. Он редко звонил, в деревню почти не приезжал.
Татьяна конечно обижалась, тосковала, но ситуацию изменить не могла.
И женщина не могла признаться себе самой, что в её жизни осталась единственная радость — это маленький мальчик по имени Богдан.
***
Лида уже привыкла к тому, что бывшая подружка Татьяна Ведрова прибегала к ней каждый божий день.
Бывало выйдет Лида на крыльцо, под ногами крутится внучок, а Ведрова уже стоит за забором и кричит:
— Куда собрались?
— На кудыкину гору, — сварливо отвечала Лида.
— Дак ты скажи! Я с вами пойду!
— Тебя только не хватало. Чего привязалась? Мы ведь не подруги с тобой давно!
Лида брала за руку Богдашу и выходила из двора.
Татьяна маршировала рядом:
— Ну скажи, куда пошла то? Еще и в резиновых сапогах!
— Вот любопытная Варвара!
Маленький Богдан проболтался:
— Мы с бабулей идем собилать глибы!
— Чего? Ты Лида совсем сдурела, ребенка в лес таскать? Отдай его лучше мне! Мы с дедом Захаром на машине Богдашу покатаем! У нас ведь машина есть.
Глазёнки Богдана разгорались, но бабушка Лида строго качала головой:
— Хм! Ну и подумаешь «машина»! Ты скоро, Богдаша будешь кататься на своей. У Дашки же появился кавалер. И не «какой-то там», а директор районной школы, вот так то! У него тоже машина есть.
Татьяна вытаращила глаза:
— Чего-о? Это вот так твоя дочь на «работу ездит»? Не успела от пелёнок отойти, кинулась искать жениха?
— Ну а почему бы и нет? Даша у меня — не уродина, ей материнство на пользу пошло, ишь как похорошела, налилась. Вот мужчины ей прохода и не дают. Мне дочь позвонила вчера, говорит, приедут в субботу свататься.
Татьяна побледнела.
— Ей что, прямо замуж невтерпёж? А где молодые после свадьбы будут жить?
Лида улыбнулась, покосившись на подругу.
— Ну как «где»? В райцентре конечно, там у Николая Павловича имеется свой дом.
— И Богдашу заберут?
— Конечно они его заберут к себе. В сад его там отдадут, как ты и хотела.
Татьяна нервно чихнула несколько раз и почесала нос:
— И ты согласишься отдать мальчонку? — удивилась она. — Но ты же потом останешься совсем одна!
— А что я? — улыбнулась Лида. — Я своё уже, считай, отжила. Теперь пусть дочка устраивает свою личную жизнь. И Богдану в райцентре будет лучше, правда Богдаш?
— Да! — радостно кивнул головой мальчик.
— Но я… Но ты… Но ведь, опасно доверять малыша отчиму. Таки не родной отец, может и обидеть.
Лида перестала улыбаться и повернув внука спиной к Татьяне, заругалась вслух:
— Вообще-то, Николай Павлович — педагог! Ну и по слухам, он хороший человек! Родного у нас нет, так может и сложится с чужим? Так что не наговаривай мне тут, самая умная нашлась! Мы, как-нибудь, и без твоих советов проживём!
Взяв внука за руку, Лида ушла.
Татьяна некоторое время смотрела им вслед, затем побрела домой.
А через несколько часов она уже караулила Лиду у ворот её дома.
Лида, возвращавшаяся из леса с внуком и двумя полными пакетами грибов, сбавила шаг.
— Опять ты! Что надо на этот раз?
Татьяна виновато улыбалась и переминалась с ноги на ногу:
— Лидочка, давай поговорим?
— Дай хотя бы домой зайти. Мне ребёнка надо переодеть, покормить, самой отдохнуть. Иди Танечка домой. Не до тебя сейчас.
— Дак я тебе помогу. Давай грибы пока переберу.
Лидия издала тяжелый вздох и согласилась.
— Сядь тогда здесь, на крыльце. Вот пиявка-то… Прилипла словно банный лист!
Татьяна заглянула в пакеты:
— Вот что ты вечно ворчишь? Я ж к тебе — с душой.
— Ну-ну. Знаю я, что тебе покоя не даёт…
***
Почищенные Татьяной грибы весело булькали в кастрюле, Татьяна отварила их и вывалила в большой дуршлаг, чтобы стекла вода.
Маленький Богдан сидел за столом, играясь с игрушечным трактором, который подарила ему Таня.
Лида хлопотала возле стола, наливая чай.
— Садись Танюша, за стол, давай чайку попьём.
После чая Татьяна посмотрела на подругу.
Бывшую подругу.
— Лид, выслушай меня… Прости.
— За что? — подняла брови Лида.
— За то что не признала внука с самого начала, Лидушка. Знаю ведь, что Богдаша — мой родной внук. Прости за то, что не хотела признавать. Прости за то, что не заставила Ванюшку жениться на твоей Дарье. Эх, если бы не вмешалась я, то наши дети сейчас жили бы семьёй.
Татьяна принялась чихать от волнения и расплакалась.
— Наконец-то высказалась, сразу на душе легче стало, — посетовала она.
Лидия горько усмехнулась и покачала головой:
— Признала всё-таки свои ошибки? Но я тебя Танечка, не виню. Дело ведь не в тебе. Ошиблась моя Дашка, а за ошибки надо отвечать. Вот она и хлебнула горюшка сполна. Но ничего, все уже давно позади, у неё наконец, наладилась жизнь… И Иван твой приходил, пообещал помогать сыну, так что сильно не горюй.
Лидия умолчала о том, что месяц назад, Иван тайком от матери приезжал к Даше на разговор.
И даже замуж девушку позвал.
Оказалось, что плохо ему в городе живётся, с женой отношения не сложились, любви нет, и рожать детей Лиля не торопится.
А Ивану вдруг страсть как захотелось развестись и жениться на Дарье, чтобы жить с ней семьей.
Он не скрывал намерений забрать Богдана.
Уж шибко запал ему в душу этот мальчуган.
Вот только опоздал он — у Дарьи не осталось к нему никаких чувств.
Вот так распорядилась жизнь.
«Бабушка» Таня домой в тот вечер не пошла, она осталась ночевать в доме Лидии, чтобы успеть насладиться общением с внуком.
Ей хотелось успеть побыть с ним, прежде чем малыш уедет в свою новую жизнь.