Я стояла, как оплеванная. С одной стороны, стало стыдно за свою истерику, с другой – меня трясло от его слов и подружки.
Утром Кирилл уехал на работу, но через час неожиданно вернулся. Он ворвался в квартиру, бросил сумку на пол и поспешил в гостиную. Я, отвлекшись от кормления Паши, посмотрела на пустую прихожую.
– Забыл что-то? – спросила я, вслушиваясь в шум захлопывающихся дверец шкафов и ящиков комода.
– Оля попросила денег взаймы! – откликнулся Кирилл, продолжая поиски.
– У тебя?
– Ну да, а у кого ещё? – он вышел из комнаты, запыхавшись, и, пересчитав деньги, посмотрел на нас с Пашей ошарашенно.
– Ты весь потный, – заметила я, глядя на мокрую челку.
– Бежал, как только мог, – усмехнулся Кирилл, с трудом переводя дыхание. – Ладно, поехал. У меня совещание скоро, начальство приедет, а меня нет.
– Пока, – ответила я с грустью.
Дверь захлопнулась, и сразу стало тоскливо. Паша, словно почувствовав мой настрой, начал капризничать.
– Паша, давай доедим пюре, осталось совсем немного…
Сижу перед сыном и думаю:
«Как же мне надоела эта подруга Кирилла… Просто до чертиков!»
Мы с Кириллом женаты уже два года. Нашему сынишке Паше шесть месяцев, вроде бы у нас дом – полная чаша, но все равно мне чего-то не хватает. И я прекрасно понимаю – чего. Мне не хватает такого же отношения ко мне, как он относится к своей Оле: трепетно, всегда спешит на помощь. Оля и Кирилл – лучшие друзья с детства. Они выросли вместе, раньше жили на одном этаже, пока Оля не переехала на соседнюю улицу, праздновали дни рождения семьями – их родители не то, чтобы друзья, но мило общаются. Оля для него – все!
На нашей свадьбе я была, как бы помягче сказать, в стороне. На танцполе зажигали они, друзья детства. На все конкурсы Кирилл тащил ее – лучшую подругу. Лопнуть шарик с закрытыми глазами вилкой, надкусить яблоко, висящее на веревочке, вытянуть счастливый билет из лототрона: кто поедет кататься на катере вечером – бесплатно. Конечно, повезло Оле. Она вынула бумажку, развернула, а там одно только слово «поздравляем». Я смотрела на них и думала: что я здесь делаю? Это им нужно было жениться, а мне, наверное, искать для себя другую партию.
Когда Кирилл заболел желтухой, Оля каждый день носила ему передачки. Естественно, мне было запрещено подходить к изолятору, хотя можно было пообщаться с мужем через окно, но свекровь настояла, чтобы я берегла себя и не приближалась «к зданию, напичканному ужасной заразой». Хотя Оля и ко мне приходила, навещала, приносила фрукты, соки, но мне было неприятно на нее смотреть, зная, что она имеет какое-то навязчивое влияние на моего любимого Кирилла. Видимо, Оля прочла мои мысли и перестала захаживать. А мне было плевать, потому что я ее не просила покупать для меня продукты. Родила я, когда Кирилл все еще лежал в больнице. Он не смог меня встретить, приехали мои родители, свекры и эта. Да-да, эта, которая, как мне тогда показалось, метит в члены МОЕЙ семьи.
Через две недели Кирилла выписали. Свекровь поехала за ним, а там уже… подруга. Все вместе собрались у нас.
– Да не переживай ты так. – Свекровь помогала мне на кухне. – Они же друзья. Если бы любили другу друга, то не ты сейчас салаты резала, а она.
Татьяна Николаевна немного меня успокоила тогда. Но после того, как я услышала ночной разговор мужа с Олей, сразу поняла – там не просто дружба, а самая настоящая любовь.
Не дожидаясь утра, я устроила скандал.
– Мне по работе позвонили, а ты с концертами на ночь глядя, — оговаривался Кирилл, ложась в постель. – У тебя что, родовая депрессия? Не поздновато ли?
– Нет никакой депрессии! – кричала я, стоя перед принявшим горизонтальное положение мужем. – Ты с этой Олькой мне изменяешь!
– Когда бы я успел? То на работе, то в больнице месяц провалялся. Слушай, мне рано вставать. А если тебе приспичило поругаться, то найди хорошего психолога. Что-то ты мне в последнее время не нравишься.
– Ты сказал ей, что готов встретить её с вокзала и отвезти хоть на край света! Что это за излишняя забота о «просто подруге»? У тебя жена есть, слышишь? Жена!
Кирилл молча отвернулся, а я стояла, словно опозоренная. Стыд за свою истерику боролся с бешенством, которое охватило меня из-за его слов и этой подружки.
Таких ситуаций было немало: Кирилл мчался на помощь своей подруге, приглашал её к нам домой, и они проводили вечера перед телевизором, пили пиво с орешками, смеялись. Потом он провожал её пешком, возвращаясь через три часа, хотя идти до её дома было минут двадцать.
Недавно я разговаривала со свекровью Татьяной Николаевной. В этот раз она посмотрела на меня с недовольством и сказала:
– У тебя проблемы с психикой. Ты ревнуешь без причины. Я знаю Олю с детства, она бы никогда не сделала ничего лишнего. Лучше занимайся Пашей, собой, домом, а дружбу между моим сыном и его подругой не трогай.
Но я, все-таки, развелась с Кириллом. Его ночные звонки доконали меня, довели до нервного срыва. Он упирается, слышать не хочет, даже не оправдывается, а говорит одно и тоже:
– Лечи нервы.
После того, как он взял наши накопления и отвез своей подруге, я оставила Пашу на свекровь и отправилась к Ольге. Она работает на дому, пилит ногти, как говорят между собой девчонки. Я позвонила в дверь, у нее была клиентка. И я не стала церемониться, а сразу, с порога, вывалила на нее всю ту грязь, которая скопилась в моей душе. И не забыла ткнуть на деньги, которые она попросила у моего мужа.
– Какие деньги? – побледнела Оля, стоя передо мной. – Зачем они мне, когда я сама неплохо зарабатываю?
Слово за слово, и мы с Олей оказались на кухне вдвоем. Она попросила клиентку немного подождать, чтобы разобраться со мной. Мы закрылись, сели за стол, и Оля начала рассказывать такое, что у меня земля ушла из-под ног.
– Наверное, я должна была раньше рассказать тебе всё, но какое право я имела вмешиваться в вашу семью? – её голос звучал спокойно и ровно, и я внимательно слушала, стараясь сохранять самообладание, чтобы не сорваться. – Тебе не стоит ревновать Кирилла ко мне. У меня к нему никаких чувств. Он для меня словно брат, понимаешь? Мой старший брат погиб, когда мне было десять лет, и Кирилл стал моим лучшим другом. Изначально он был другом моего брата Вани, но после его смерти Кирилл поддерживал меня: приходил каждый день, приносил шоколад и слушал, как я рыдаю. Я до сих пор скучаю по Ване…
Эти слова пробили меня насквозь, и слёзы сами покатились. Чужая боль задела меня так глубоко, что стало тяжело дышать.
– Прости меня, – еле выговорила я, чувствуя вину за свою ревность.
– Нет, прости ты меня… Но Кирилл никогда не звонил мне среди ночи, не подвозил, не встречал и не давал денег взаймы…
Как гром среди ясного неба — Оля рассказала правду о Кирилле. Он оказался ловеласом, и мне пришлось всё принять.
С тех пор прошло три года. Я снова вышла замуж, а год назад и Оля создала свою семью. Теперь она не просто подруга Кирилла, а моя лучшая подруга.
Что сказать, пути Господни неисповедимы…