Вадим вернулся домой поздно вечером. Он был грязный и еле стоял на ногах, опираясь на стену.
Им не хватило буквально пару метров…
Перед входом в детскую поликлинику заднее колесо отвалилось и покатилось по тротуару. Вадим громко выругался, потом повернулся к жене и закричал:
«Одни проблемы от тебя!».
Марина ошарашенно смотрела на мужа и не могла вымолвить ни слова.
От обиды аж дыхание сперло. «Я-то в чем виновата?» — думала она, наблюдая за Вадимом, который пытался поймать колесо от коляски.
Почувствовав настроение матери, закричал годовалый Ванька, и ей пришлось взять ребенка на руки.
А когда вернулся муж с колесом в руке, она поняла, что ничего еще не закончилось.
Всё только начинается…
— Марин, неужели нельзя ездить аккуратнее? Ну почему ты вечно попадаешь в такие ситуации?
— В какие ситуации? Ты сам предложил купить бэушную коляску вместо нормальной.
— Да ну тебя… — Вадим махнул рукой, присел на корточки и стал пытаться прикрепить колесо обратно.
Но ничего не получалось. И так пробовал, и сяк. И одной стороной прикладывал, и другой. От того, что ничего не получается, Вадим психовал еще больше.
— Извините, вам помочь? – улыбаясь, спросил мимо проходящий мужчина.
— Сам справлюсь! – огрызнулся в ответ Вадим и зло посмотрел на жену:
«Если бы не ты, не оказался бы я сейчас в такой неловкой ситуации…».
Мужчина пожал плечами и пошел дальше. Но еще несколько раз оглядывался и улыбался.
А Вадим, не выдержав, швырнул злополучное колесо внутрь коляски, сложил её и понес к ступенькам. Марина с Ванькой на руках пошла следом.
«Неужели я за этого человека замуж выходила? — не понимала она. — Разве он похож на любящего мужа?».
И сама же себе ответила: «Нет, не за этого. Просто после рождения Вани он стал другим. Черствым».
В детской поликлинике было душно и очень много людей. Марина предупреждала, что нужно было выехать пораньше, но Вадим её не слушал, а теперь…
— Марина! Мы тут до обеда будем торчать.
— Ну чего ты психуешь на ровном месте? – пыталась сгладить острые углы жена. – Скоро уже наша очередь. Потерпи немного.
— А ничего, что у меня выходной? Вместо того, чтобы отдыхать дома, я вынужден тут с тобой стоять.
— И Ванькой…
— Что?
— Со мной и Ванькой. Ты же сам хотел сына. Говорил, что помогать во всем будешь.
— Ну да, ну да.
А сам думал только о том, как же надоели ему эти детские крики. Они действовали ему на нервы, а он ничего не мог с этим поделать. Разве что курить бегал каждые десять минут.
Через два часа они вышли из поликлиники и направились к остановке.
— А ты коляску не починил? – спросила Марина, неся Ваньку на руках.
— Чем? Пальцем? – снова накричал на нее Вадим. – Домой приеду и всё сделаю. А ты бы лучше ездить научилась нормально. Говорил же тебе: объезжай ямы.
— Может, покажешь как?
Вадим ничего не ответил.
Только скулами поиграл.
Когда подъехал троллейбус, он первый вошел в салон и занял свободное место. Марине же пришлось стоять рядом, одной рукой держа Ваньку, а второй вцепившись за поручень, чтобы не упасть.
— Мужчина, а вы девушке не хотите место уступить? Она же с ребенком – возмутилась бабушка, сидевшая возле окна.
— Послушайте, ваше какое дело? – грубо ответил Вадим. – Я вообще-то коляску держу.
— Все хорошо, я постою, — устало улыбнулась Марине бабушке, мысленно поблагодарив её за внимание.
«Ничего-ничего, нам всего четыре остановки проехать, и будем дома…» — успокаивала себя Марина. А самой хотелось плакать. Как же устала она от такой жизни. Они с Вадимом будто не муж и жена, а совершенно чужие друг другу люди.
— Девушка, присаживайтесь, — услышала она незнакомый мужской голос.
Обернувшись, она увидела мужчину, который предлагал им помощь с коляской возле поликлиники.
— Спасибо, мне выходить скоро…
— Нет, присаживайтесь. Не дай Бог троллейбус затормозит резко, и вы…
Договорить он не успел, потому что в этот самый момент троллейбус резко затормозил, и Марина оказалась в объятиях мужчины. Если бы не он – точно упала бы.
— Спасибо вам, — улыбнулась она, крепко прижимая к себе ребенка.
— Не за что. Присаживайтесь.
Она села на освободившееся сиденье, и смогла, наконец, выдохнуть. «Как же болят ноги…».
Мужчина стоял рядом с ней, а Вадим аж побагровел от злости. Он не мог простить жене, что она согласилась на предложение незнакомого мужика.
Всю дорогу он составлял список претензий, который озвучит, когда они выйдут из троллейбуса. Наверное, поэтому он не заметил, что многие пассажиры косо смотрели на него.
С осуждением смотрели и непониманием. «Как это, муж и отец не уступил жене с ребенком место?».
Марина тоже думала.
Думала о том, что, наверное, ей проще быть одной, чем с кем попало. В последнее время Вадим только и делал, что возмущался и кричал на нее. А за что? Чем она заслужила такое к себе отношение? Он так и не объяснил.
Троллейбус остановился на конечной остановке, и люди стали выходить на улицу.
Вадим даже руки не подал. Схватил коляску и пошел к выходу, как ни в чем не бывало.
Марина с ребенком выходила из троллейбуса последней, а мужчина, который уступил ей место, галантно подал руку, переживая, чтобы она не оступилась.
— Спасибо, вам за всё!
— Да ну что вы, — смущенно улыбнулся мужчина. – Это ведь нормально: помогать людям.
— Жаль, что не все это понимают…
— А знаете что? Возьмите мою визитку. Если вдруг понадобится помощь, обращайтесь. Сделаю вам скидку.
Незнакомец улыбнулся и ушел.
А Марина долго провожала его взглядом. Только когда он скрылся из виду, она посмотрела на визитку и губы невольно растянулись в улыбке. Большими буквами прямо по центру там было написано: «РЕМОНТ ДЕТСКИХ КОЛЯСОК».
Вадим же все это время стоял рядом с остановкой и курил, как паровоз: одну за другой.
— Ты почему мне не помог? – спросила Марина, когда подошла к мужу.
— А ты что, маленькая? Сама не справишься? Я вообще-то коляску нес, которую ты сломала. А без меня бы ты что делала? Сидела бы и рыдала, как обычно?
— Люди бы помогли…
— Люди? Это случайно не тот ли мужик, с которым ты флиртовала у меня на глазах?
— Флиртовала? Господи, Вадим, что ты несешь? Человек просто уступил мне свое место. Странно, что ты этого не сделал.
Слово за слово, и уже через минуту супруги ругались. Точнее ругался и кричал Вадим, а Марина смиренно молчала и пыталась успокоить Ваню. Только в конце она уже не выдержала и сказала:
— Перестань! Ребенок тебя уже боится. И я боюсь… Ты же сейчас на зверя похож…
— Ага, зато с чужими незнакомыми мужиками разговаривать не боишься. Все хорошие, один я плохой, да?
Марина развернулась и пошла в магазин за продуктами. Разговаривать в таком тоне она не хотела.
А Вадим, словно только этого и ждал, оставил детскую коляску возле дерева и направился в пивной бар. Встретились они через полчаса.
Она с Ванькой и тяжелым пакетом с продуктами, а он с бутылкой пива в руке и сигаретой в зубах.
— Вадим, помоги, пожалуйста, — кричала Марина.
А он только улыбался ей в ответ и стоял на месте. Только допив пиво, он подошел к ней и заявил:
— Знаешь, наверное, я слишком добр с тобой. Надо пожестче, чтобы ты не забывала, кто в доме хозяин.
— Вадим, ты что, пьяный? Когда ты успел?
Глаза у Вадим действительно были стеклянными, а вел он себя вызывающе. Кричал, угрожал.
Марина испуганно закрыла глаза, когда Вадим вдруг замахнулся на нее.
«Сейчас опять ударит…» — думала она, прикрывая Ваньку. Но муж не ударил. Не успел…
Марина услышала глухое рычание. А когда открыла глаза, то увидела перед собой собаку. Она была небольшая, но храбрости ей было не занимать.
Наверное, именно поэтому Вадим так и остался стоять с поднятой рукой. Опешил.
Не ожидал он, что даже собака встанет на защиту жены. Поэтому молча развернулся и, выкрикивая ругательства, ушел куда-то. А Марина села на лавочку и долго еще благодарила четвероногого защитника, в котором человеческого оказалось больше, чем…
…в самом человеке.
— Спасибо тебе, собачка. А давай я тебя колбасой угощу? Хочешь? Свежую купила.
Марина достала из пакета кусок колбасы, который купила на бутерброды мужу (кроме него, в их семье колбасу никто не ел) и, сняв пленку, отдала собаке. Потому что заслужила.
А муж обойдется…
Собака такое щедрое угощение приняла с благодарностью, и Марине даже показалось, что она улыбнулась ей.
Ванька, успокоившись, с любопытством рассматривал собачку и тянул к ней свои ручонки. А собака, видя это, радостно виляла хвостом, чем вызывала у него приступы смеха.
— Я бы на твоем месте ушла от него, — услышала Марина женский голос. Он показался ей знакомым.
Подняв голову, она увидела старушку, которая сидела на соседней лавочке.
Она узнала её: вместе ехали в троллейбусе.
— Зачем тебе такой муж нужен? Разве это муж? Одни проблемы от него…
— Он так обычно мне говорит, — улыбнулась Марина. – Что это я во всем виновата.
— Уж поверь моему опыту, каши с таким мужиком не сваришь. Да и разве мужик это? Не уступить место жене с ребенком, кричать на нее на улице.
Бабушка недовольно покачала головой, потом встала, подошла к Марине и села рядом. Они сразу разговорились, будто были знакомы всю жизнь.
— А вы случайно не знаете, чья это собака? Такая хорошенькая. Но на бездомную вроде не похожа.
— Бездомная она… Хозяин её пьет беспробудно и неделю назад просто оставил на улице одну.
— Просто взял и оставил?
— Да, доченька. Кричал на нее, ногой несколько раз пнул и ушел домой. Так и не вернулся. Что с мужиками нынче творится, не понимаю.
— Какой ужас…
— И не говори.
Марине стало жалко эту собаку, и она, немного подумав, взвесив всё за и против, решила, что заберет её к себе. Даже если Вадим будет против. Устала она от его капризов и истерик. А вот гулять ей на улице будет однозначно веселее. Да и спокойнее.
Поблагодарив бабушку за душевный разговор, она встала, взяла Ваньку на руки, сходила за коляской, потом вернулась к лавочке и попыталась поднять пакет с продуктами.
— Ты чего удумала? Одной всё это тащить? – усмехнулась старушка.
— Да как-то привыкла уже…
— Нет! Давай я тебе помогу.
Так и шли они по дорожке: Марина с ребенком и пакетом, бабушка с коляской и собака, брошенная своим хозяином… Еще раз поблагодарив женщину за помощь, Марина закрыла дверь, посадила Ваньку в ходунки, а сама принялась выкладывать продукты из пакета на стол.
Собака же внимательно наблюдала за ребенком и гавкала каждый раз, когда он хотел выбраться из ходунков.
Ваньку это очень забавляло, и он звонко смеялся. А Марина, наблюдая за ними, улыбалась.
Вот она, счастливая и спокойная жизнь. Никто не кричит, не предъявляет ей претензий. Даже дышится легче…
Разобрав продукты, Марина пошла в спальню, достала большую дорожную сумку и стала складывать в неё вещи мужа. До сегодняшнего дня она готова была терпеть все выходки Вадима, но теперь… Теперь больше не будет так делать. Хватит. Вот вернется и она просто поставит его перед фактом. Так же всем лучше будет: и ей, и ему, и Ваньке.
Вадим вернулся домой поздно вечером. Он был грязный и еле стоял на ногах, опираясь на стену.
Марина швырнула сумку с вещами ему под ноги и показала рукой на дверь: «Уходи!».
— Чего?! Ты меня выгоняешь? Да что ты себе возомнила? Нашла нового хахаля и решила от меня избавиться?
— Вадим, мне проще быть одной, чем с тобой. От тебя никакой помощи, вечно ты всем недоволен. Кричишь на меня. Давай расстанемся с тобой по-хорошему?
Вадим побагровел, заиграл скулами и с такой силой сжал кулаки, что аж пальцы побелели.
— Да ты знаешь, что сейчас с тобой сделаю? Знаешь?! Я сейчас расскажу тебе, кто в доме хозяин…
Но только он замахнулся, как из детской комнаты выбежала собака и, глухо зарычав, бросилась на Вадима. До сих пор Марина не может понять, как такой небольшой собачке удалось справиться с двухметровым громилой. Но она справилась.
Вадим, матерясь, как сапожник, схватил сумку и вылетел из квартиры. Потом обернулся и процедил сквозь зубы:
— Ты еще об этом пожалеешь!
Собака снова бросилась на него с громким лаем и ему пришлось ретироваться, спасая остатки своего ущемленного самолюбия.
Марина закрыла дверь и облегченно выдохнула. Будет ли она жалеть? Нет. Жалела она только об одном: что не сделала этого раньше. А сейчас-то чего жалеть?
Радоваться надо: она свободна.
Денег ей хватит, потому что работает удаленно переводчиком и получает неплохую зарплату, квартира принадлежит ей, ну а Ваньку он точно не заберет.
Вот только коляску надо как-то починить. Марина вспомнила про визитку, достала её и еще раз перечитала:
«РЕМОНТ ДЕТСКИХ КОЛЯСОК. Мастер Безруков Игорь Сергеевич. Возможен выезд на дом».
— Завтра же позвоню ему…